Пьер Гамарра - Капитан Весна

Вот и у нас участились тайные вечерние собрания. На них приходили дядя Сиприен, учитель господин Дорен, мой отец, длинный Фредо и соседние жители гор. Мы знали, что каждый из них уже выполнил немало поручений. Хотя нас полностью не посвящали в курс дел, мы понимали, что эти собрания связаны с Сопротивлением.

— Нашим мальчикам скоро минет четырнадцать лет, — как-то сказал мой отец. — Пора уже им все узнать. Они могут быть нам полезны.

Прежде всего встал вопрос о создании убежища для партизан вблизи перевала. В прошлом году мысль о таком лагере пришлось оставить — место было небезопасное. Немцы собирались построить неподалеку от нас пост противовоздушной обороны. К счастью, этого не произошло. Позднее мы узнали, что для поста выбрали другой участок. В окрестностях нашей деревни по-прежнему было спокойно.

Отец все чаще и чаще отлучался из дому, и мы никогда не знали, скоро ли он вернется. Он уезжал в Тулузу, Марсель, Лион и нередко в другие города. Он возобновил связи кое с кем из старых парижских товарищей. Мало-помалу его отлучки стали более продолжительными. Мать снова с нетерпением поджидала почтальона Жана Лопеса. Бледная, прижав руки к груди, она следила за приближением горца. А он еще издалека размахивал конвертом или открыткой.

— Сестрица написала! — восклицал он с лукавой улыбкой: ведь Жан Лопес был посвящен во многие тайны.

Под этими пустяковыми письмами или открытками стояла подпись: «Ваша любящая кузина Маринетта».

В посланиях говорилось о погоде и о здоровье семьи. Самыми невинными словами отец рассказывал нам, что Сопротивление крепнет с каждым днем.

Нам случалось принимать постояльцев на одну ночь или на несколько дней. Это были бежавшие и преследуемые патриоты. В их числе — летчик союзной авиации. Он спустился неподалеку от нас на парашюте, и его проводили к дому дяди Сиприена. Нередко наши гости возвращались в глубь страны, а некоторых потаенными тропами провожали до испанской границы.

Мы не решались задавать им лишние вопросы. Впрочем, они отвечали только на те, на которые хотели отвечать.

— Осторожность, дети мои, прежде всего осторожность, — внушал нам дядя Сиприен. — Одно опрометчивое слово может подвергнуть опасности жизнь одного или нескольких человек.

Бертран и я были с ним согласны и горели желанием помочь, так как догадывались, что близко от нас организуются отряды Сопротивления.

Несколько раз, когда мы возвращались из школы, мама или Мария незаметно подавали нам знак, что кто-то занял отведенную для гостей комнату наверху.

— Все понятно, — отвечали брат и я.

Глаза у нас загорались. Мы следили, не приближается ли кто-либо к дому, и предупреждали наших, если вблизи появлялся посторонний.

Новый жилец обычно спускался поужинать с нами и погреться у очага. Летчик, приземлившийся на парашюте, вкратце рассказал нам, что с ним случилось. В момент приземления он вывихнул лодыжку и с трудом дотащился до ближайшей фермы. Хозяева спрятали его, выходили, дали гражданскую одежду и помогли связаться с надежными людьми. Невидимая цепь солидарности тянулась от города к городу, от селения к селению.

Когда зашла речь о том, чтобы проводить летчика до границы, вызвался Бертран, заявив, что очень хорошо знает самые глухие тропы. Я мог бы пойти вместе с ним. Больше никого не потребуется.

— Терпение, терпение! — улыбаясь, прервал его дядя Сиприен. — Не бойтесь: будет вам еще работа! Что до летчика, то мы уже приняли другие меры. Успокойтесь, мы о вас не забудем. Впрочем, вы нам уже и так немало помогли, хотя вам самим и трудно судить. Сколько поручений вы уже выполнили! Разве это пустяки? Связь очень важная штука, пожалуй, самая важная. Только ни слова, мальчуганы, ни гугу! Выдержка и осторожность! Вы меня поняли?

И верно, в последующие недели поручения участились: мы помогали поддерживать связь. Ходить в школу в Кастера нам уже не пришлось. Вначале родные думали определить нас в дополнительный класс неподалеку от Люшона, но при этом возникали серьезные трудности с жильем и питанием. Поэтому решили оставить нас пока в деревне, где мы могли быть полезны. Господин Дорен предложил заниматься с нами и подготовить к выпускным экзаменам за неполную среднюю школу. Как только случалось урвать время, он давал нам уроки. В свободные часы мы учились по составленному им плану и работали добросовестно.

Этот способ обучения был не так плох: видя, что мы часто ходим из Вирвана в Кастера, никто не усматривал в этом ничего особенного. Время от времени дядя Сиприен или учитель посылали нас передать что-либо в окрестные деревни. Там находились люди, которых нужно было о чем-либо уведомить, предостеречь или призвать к осторожности.