Владимир Канивец - Крах диссидентки

Вернулись к машине. Алиса сказала:

— Не знаю, как вы, а я устала. Надо было мне другие туфли надеть, в этих тяжеловато ходить.

— Куда вы, туда и я! — отозвался Арсений, которому тоже хотелось отдохнуть.

— Чудесно! — обрадовалась Алиса. — Тогда поехали к нам, угощу украинским борщом. Он получается не такой, как в Киеве, но все-таки что-то приблизительное.

— Не прибедняйся, ты и тут варишь вкусный борщ! — возразил Всеволод Тихонович. — Мне, например, нравится!

— У меня идеальный муж! — засмеялась Алиса. — Что бы ни приготовила, все ему вкусно. Только заедем, возьмем соленой рыбы на закуску. Вы, Арсений Андреевич, не возражаете, если мы вас еще немного покатаем по городу?

— Даже рад буду! — искренне ответил Арсений.

— В рыбном магазинчике, куда мы едем, — пояснила Алиса, — торгует сербка, она приехала сюда, как говорит, с берегов Адриатического моря. Вы, пожалуйста, подождите нас, а мы с Всеволодом быстренько сходим в магазин. Поднимите стекло на дверце, а то к вам сейчас подойдут бродяги за центами.

И верно: Алиса и Всеволод еще не перешли улицу, как возле машины появился с протянутой рукой — казалось, схватил бы этой костлявой рукой Арсения за горло, если бы достал! — высокий, худой человек в грязном тряпье. Слезящимися глазами смотрел на Арсения и бубнил что-то хриплым голосом, словно ему сдавили горло. Арсений вынул из кармана монету и, слегка опустив стекло, положил ее в костлявую ладонь. Подумал: «Он, может, тоже мечтал стать миллионером? Не такая ли судьба была бы у моего Алеши, если бы я отдал его Вите? А что Виту ждет в этом краю? Судя по отрывкам из записной книжки, какие она дала ему, видно, что за два года она тут кое-чему научилась». А вот и Всеволод с женой идут.

— Ну что, отбили атаки? — спросила Алиса, садясь в машину.

— Только один удостоил меня своим вниманием.

— Ну, теперь поехали домой, — заявила Алиса. — Кстати, вот здесь их кухня. Сейчас как раз раздают суп. Вон видите очередь? Не знаю, как вам, а мне страшно смотреть на этих людей даже из машины! Можете представить, чтобы у нас в Киеве слонялись такие люди и до них никому не было дела? А тут один закон: не сумел правдами и неправдами собрать капитал — издыхай под забором, не мешай другим!

— Сделаем так, — предложил Всеволод Тихонович, — ты, Алиса, выйдешь с Арсением Андреевичем возле нашего подъезда, а я поищу место, где можно приткнуть машину. Думаю, ты не успеешь собрать на стол, как я буду дома…

В подъезде дюжий человек преградил Арсению дорогу, но Алиса сказала, что это ее гость, и страж, учтиво поклонившись, отступил в сторону. Пока шли по большому вестибюлю к лифту, Алиса тихонько говорила:

— Квартира у нас неплохая, но жить в ней трудно, не очень удобная и дорогая. Вот и наш тридцать второй этаж. Немного ниже, чем на крыше Близнецов, но тоже высоко. Входите, пожалуйста, в наш дом, — отомкнув дверь, пригласила Алиса, пропуская его вперед. — По вечерам я одна боюсь возвращаться домой. Обязательно захожу за Всеволодом, и идем вместе. Почему-то в душе такое чувство, что открою дверь — а в квартине кто-то шастает… Садитесь, где вам удобнее, отдыхайте, а я на кухню.

— Может, вам помочь? — спросил Арсений: прожив два года без жены, он научился готовить.

— Спасибо! Включайте телевизор, чтобы не было скучно, а я сама все приготовлю. Вот и Всеволод звонит. Сидите, сидите! Я открою. Ну, где поставил? — спросила она мужа.

— В двух кварталах от нас. Тебе надо помочь?

— Нет-нет, я сама! Ты лучше найди пластинки с нашими песнями и поставь. Послушаем — и будто в Киеве побываем. Найди воду, кока-колу. Достань из холодильника лед.

— Видели, Арсений Андреевич, — усмехнулся Всеволод Тихонович. — Вот всегда так: ничего не надо. А потом: это принеси, это поставь, это найди. Что будем пить?

— Надо чего-нибудь холодного, а то жарковато, — отозвался Арсений, вытирая пот со лба.

— Тогда виски с содовой! — заключил Всеволод Тихонович, выставляя из бара бутылки. — Я тоже как вареный, надо ледком освежиться… Ну, видите, какая наша квартирка? Две комнаты, кухонька. Коридора нет, дверь, как в отеле, открывается прямо на площадку этажа. И сколько, вы думаете, мы платим? Тысячу четыреста долларов в месяц. И эта квартирная плата считается нормальной. После Нового года представительство перезаключит договор, хозяин поднимет плату процентов на десять, если не на все двадцать. В этом году, наверное, больше десяти процентов будет. Так что только за такую квартиру придется уплатить за год около двадцати тысяч. Да на другие расходы — вот и получается: не меньше пятидесяти тысяч надо в год, чтобы вести такую жизнь, какую мы тут ведем с Алисой.