Джои Гебель - Пытка для гения

— Допустим. — Мы с Винсентом удивленно переглянулись. Я перевел взор на рыжеволосую. Мое сердце вдруг заколотилось, меня обдало жаром.

— Пойдем, — потянул я Винсента за рукав. — Пойдем, пойдем, нечего здесь делать.

— Но она тебя знает, — произнес Винсент. — Его действительно зовут Харлан.

— Господи, — прошептала женщина. Она поднялась с пола и прикрыла рукой гениталии. — А тебя как зовут?

Кровь прилила к моему лицу, под мышками мгновенно выступил пот.

— Винсент.

— Пойдем, черт возьми! — рявкнул я, схватил его за запястье и потащил к двери.

— Меня зовут Винсент! — крикнул он, упираясь.

Мы не успели покинуть комнату. Женщина сняла маску и неловко попыталась загородить пышный бюст.

— Ты помнишь меня, Винсент?

Я все еще держал Винсента за костлявое запястье, но он вырвался, причем силы в худом теле оказалось больше, нежели можно было предположить. Я отпустил его руку.

— Да, — глухо произнес он, не сводя глаз с рыжеволосой женщины.

— Как дела, сынок? — спросила она, ослепительно улыбаясь.

— Здравствуй, мама.

Вероника была прекрасна, как прежде. Ее лицо не состарилось, хотя кожа казалась неестественно натянутой. Грудь стала больше. Вероника прошла через всю комнату навстречу сыну и протянула руки, чтобы обнять его, но не успела — Винсент отступил на шаг назад.

— Оденься, — попросил он.

— Ах да, — сказала Вероника и повернулась, закрывая руками зад. Открыв дверцу шкафа, она заглянула внутрь. — Все так неожиданно. Я сразу заметила в тебе что-то знакомое, но ты так вырос, и мы с тобой столько не виделись… Тут нет одежды.

— Возьми. — Я кинул ей свою куртку. Вероника прикрыла наготу.

— Что ты делаешь в Лос-Анджелесе? — спросила она у Винсента.

— Пишу, — ответил он. — Я успешный литератор. Ты разве не знаешь?

— Нет, а что ты написал? Я могла слыхать о твоих книжках?

— Я тебя ненавижу, — процедил Винсент.

— Винни! Не говори так. Мы с тобой не виделись десять лет.

— Двенадцать. Почему ты нас бросила?

— Я собиралась вернуться.

— Почему ты нас бросила?!

— Прекрати. Нечего на меня набрасываться. Вон на него кидайся. Если бы я осталась, то вела бы себя так же, как он. — Вероника показала на меня. — Ты до сих пор мучаешь его? — обратилась она ко мне.

Я знал, что она это сделает. Понимал, что ее появление кончится плохо. Она разрушит все, не задумываясь ни на секунду.

— В отличие от тебя он был мне вместо родного отца, — вставил Винсент.

— Ты ни черта не знаешь, Винни! Ты ничего, ничего не знаешь!

— Она не в себе, — сказал я Винсенту. — Пойдем.

— Нет уж, я больше не собираюсь отвечать за чужие подлости, — зло затараторила Вероника, словно разбушевавшийся гость на шоу Джерри Спрингера. — Я все скажу. Пора бы ему узнать правду!

— Вероника, успокойся.

— А что тебе с того? Я заткнусь, но тебе-то что с того?

Я скептически покачал головой.

— О чем она говорит? — с тревогой спросил Винсент.

— Понятия не имею. Она под кайфом.

— Сейчас узнаешь, о чем, — не унималась Вероника. — Когда ты был маленьким, этот человек пришел к нам и заявил, что собирается сломать тебе жизнь. Что это поможет тебе сочинять.

Винсент перевел взор на меня.

— Она бредит, — сказал я.

— Помнишь, когда умерла твоя собака? Это он, он отравил ее. Он думал, к тебе придет вдохновение.

Винсент снова посмотрел на меня, на этот раз с нервной улыбкой.

— Он наверняка пакостит тебе по сию пору. У тебя когда-нибудь была девушка? Он говорил, что не позволит тебе иметь подружку.

— Была.

— Была да сплыла, так? Бросила тебя?

— Вроде того.

— Это все он! — Взбешенная Вероника обвиняюще ткнула в меня пальцем. — Он во всем виноват. Клянусь на Библии! У них все продумано заранее. Он хотел, чтобы я тоже участвовала в этом, но я отказалась. Я люблю тебя.

— О чем она? — снова спросил Винсент.

Я лишь пожал плечами. Это было выше моих сил.

Вероника подошла к Винсенту и обняла его за плечи. Ростом он был выше матери.

— Ну, ну, Вин. Можешь назвать самое худшее, что случилось с тобой в жизни?

— Моя мать бросила меня.

— А кроме этого?

— Какая тебе разница?

— Просто скажи. Вспомни самое худшее, что произошло с тобой после моего отъезда.

— Не знаю, много всего. У меня туберкулез, и я умираю. Предположительно.

— Это еще что за ерунда? — спросила Вероника.

— Болезнь, от которой в наши дни почти никто не умирает, — объяснил он. — Ею болели многие великие писатели. — Винсент высвободился из объятий Вероники и повернулся спиной к нам обоим.