Джои Гебель - Пытка для гения

Президент погрузился в глубокую задумчивость, соединив кисти рук пирамидкой.

— Не лучше ли использовать вымышленные торговые марки? — заикнулся я.

— Ни в коем случае, — запротестовал самый молодой из руководителей. — Только посмотрите, какое распространение получила демонстрация товаров в кино! В пятой части «Эстримеров» все машины — сплошь «BMW». Почему бы в «продуктовом» сериале не использовать реальные марки производителей?

— А в чертовых рекламных роликах можно снимать персонажей нашего сериала! — неожиданно воскликнул президент. — Реклама будет частью фильма, будет продолжать сюжет, тогда все станут ее смотреть!.. Липовиц не ошибся насчет этого парнишки. Ваш клиент — настоящий гений, мать его!

Я хотел протолкнуть другой сценарий Винсента, но все семеро директоров так увлеклись идеей «Гастронома», что меня уже не слушали. Я собирался предложить им пародию на комедийный сериал под названием «Комедия положений». Винсент ввел в него кое-какие принципиальные новшества, из которых мне больше всего нравилась уникальная запись смеха. Вместо смеха всей публики за кадром должно звучать мерзкое хихиканье одного человека. Кроме того, на съемках первой серии в декорациях поставят четвертую стену, которая «случайно» завалится, а в последующих сериях зрители увидят, что разломанная стена так и лежит на лужайке перед домом.

Руководство «Эмпайр телевижн» ничего смешного в этом не нашло.

— Давайте пока сосредоточим усилия на «Гастрономе», и если все получится, вернемся ко второму сценарию, — подытожил президент.

Нас с Силвейном отпустили, назначив следующую встречу через неделю. Тем временем юристы телекомпании подготовят контракт.

— Такое впечатление, что мы только что продали рекламный ролик длиной в целый час, — усмехнулся я в лифте.

— По крайней мере мы добились успеха. И похоже, денег на раскрутку телевизионщики не пожалеют.

— Нельзя позволить им превратить сценарий Винсента в пошлую рекламу, — твердо сказал я.

Силвейн промолчал. Мы вышли из лифта в огромный холл с черно-белым мраморным полом и такими же стенами.

— Ты что, не согласен?! — рявкнул я на Силвейна.

— С чем?

— Нельзя позволять им превратить сценарий Винсента в рекламу!

— Конечно, нельзя. Я поговорю с Прормпсом.

— К черту Прормпса. Кто знает, на нашей ли он стороне?

Силвейн пожал плечами. Едва ступив носками парадных туфель на тротуар, он закурил.

— Думаю, Липовиц тоже этого не одобрит, — продолжал я. — Поговори с Прормпсом, может быть, он посоветуется с боссом. Липовиц — наша единственная надежда.

— Как скажешь. В любом случае я с тобой. — Силвейн собрался улизнуть, не попрощавшись.

— Погоди, — остановил его я. — Не хочешь встретиться вечером? Может, обсудим новые идеи Винсента?

— Не могу. Извини, я кое с кем договорился.

— Я даже знаю, с кем. С твоим поставщиком кокаина.

— Заткнись, а?

— Значит, я не ошибся. Ты взялся за старое. Заметно по твоему поведению.

— Скажешь Липовицу — убью.

— Хорошо, Стивен Силвейн, великий актер. Не дрейфь. Сомневаюсь, что когда-нибудь мне выпадет шанс поговорить с Липовицем. Кстати, как он?

— Неплохо. Я слышал, врачи вроде бы добились у него ремиссии. Ладно, старик, извини, я побежал. Увидимся на подписании контракта. Пока.

Заняться мне было нечем, поэтому на следующий день я позвонил Силвейну и спросил его о проблеме с наркотиками. Стив объяснил, что во всем виноват Чед. По настоянию Липовица, Силвейн время от времени заглядывал в студию, где записывался Чед, чтобы проверить качество работы. Чеду не составило особого труда соблазнить Силвейна. По словам молодого певца, ему было «приятно забить косячок вместе со знаменитым Джонни Лэйном из «Жажды крови».

Силвейн утверждал, что поначалу держался и употреблял кокаин только в студии. Вскоре, однако, Чед стал мегазвездой, и в кругах шоу-индустрии прошел слух, что Стивен Силвейн сыграл в его взлете немалую роль. Имя Силвейна постепенно вернулось в списки самых популярных людей, его все чаще стали приглашать на светские вечеринки, где он восстановил кое-какие прежние знакомства. Довольно быстро Силвейн опять сел на наркотики и даже нашел себе нового поставщика по имени Рауль. Их свел тогдашний любовник Рауля Дрю Прормпс.

Следующую неделю я почти не вставал с кровати, испытывая ужасное отвращение ко всем и вся, к себе и своей работе. День и ночь я смотрел телевизор, механически поглощал пищу и подумывал, не попросить ли у Силвейна дозу кокаина. Винсенту я не звонил, разговаривать мне не хотелось. Я сделал только одно полезное дело: придумал, на каких условиях подпишу контракт с «Эмпайр телевижн». Терять мне было нечего, поэтому я решил поставить дерзкий ультиматум.