Джои Гебель - Пытка для гения

— О’кей. Давайте свои бумаги.

— Документы я оставил в машине. Перед тем, как вы все подпишете, я хотел бы с вами побеседовать.

— Я сейчас занята, — пыхнула дымом Вероника.

— Хорошо. Я забронировал номер в «Экономи инн», это недалеко отсюда, в городке Винсенс, и пробуду здесь до завтра.

— Я сейчас занята, — повторила она.

— Ничего страшного. Вы нормально себя чувствуете?

— Угу, замечательно. А с чего вы спрашиваете? Я вроде как занята, и все. Не переживайте.

— Ясно. Что скажете, если я позвоню вам ближе к вечеру, и мы где-нибудь встретимся?

— Пойдет. Звоните вечером.

— Договорились. Спасибо, что приняли.

— Не за что. И дверь за собой закройте, — сказала Вероника, продолжая раскачиваться.

Я вышел. Винсент стоял в коридоре, вопросительно глядя на меня.

— С твоей мамой все в порядке?

— Да, — кивнул он. — У нее такое бывает во время беременности.

Я всегда считал гостиничный номер самым романтичным местом. Для кого-то отель — это временный кров, приют, где можно дать отдых усталым костям, уединенная обитель. Для других это «взрослая» игровая площадка, тайное прибежище для занятий плотскими утехами, будуар, не имеющий памяти. Дружная семья или парочка страстных любовников сделают это место полным жизни и энергии, тогда как у одинокого путника оно может вызвать беспричинную тревогу и ночную бессонницу. Атмосфера вечера, проведенного в гостиничном номере, зависит от числа его обитателей. Когда ты там один, то чувствуешь свою отчужденность от мира всей кожей.

Обойдя все три крэмденских магазина, торгующих спиртным, я купил бутылку «Мэйкерс Марк» и вернулся в отель. Я позвонил родителям остальных шести кандидатов и сообщил, что уже выбрал воспитанника. Кроме того, я позвонил Стивену Силвейну, желая поделиться новостью о том, что нашел идеального парня, но звездного киноактера не оказалось дома. Я наполнил ведерко для льда, взял чистый пластиковый стакан с логотипом «Экономи инн» и плеснул себе виски. Есть не хотелось. До заката я смотрел телевизор, не переставая думать о Веронике. Наконец я решил, что дал ей достаточно времени, чтобы привести себя в порядок.

— Алло, Вероника?

— Ага.

— Это Харлан.

— О. Привет, Харлан.

— Добрый вечер. Вы готовы встретиться со мной?

— М-м, да. Я перезвоню позже, малыш, о’кей?

— Гм… да, разумеется. Но то, о чем я собирался с вами поговорить, действительно важно.

— О’кей. Я позвоню. Я сейчас не одна.

— Вам продиктовать мой номер?

— Он у меня на определителе. Мне пора. Я перезвоню.

Именно тогда я в полной мере ощутил чувство одиночества и беспокойства. Я смотрел на светящиеся цифры электронных часов, переводил взгляд на телефон, прислушивался к тяжелому стуку дверей в коридоре, пытался думать о Винсенте и своей работе, но мои мысли неизменно возвращались к Веронике.

Около полуночи я еще раз набрал номер Силвейна, когда-то признанного журналом «Пипл» «самым сексуальным мужчиной современности», однако его по-прежнему не было дома.

Примерно в час в дверь постучали.

На ней были голубые джинсы в обтяжку и облегающая красная футболка. Я сел на кровать. Предложил ей стул.

— Надеюсь, ты не против, что я заглянула. Мой дружок никак не хотел убираться, так что в конце концов я послала его к черту и ушла сама.

— Все в порядке, миссис Джайпушконбутм.

— Ради Бога, зови меня Вероника. Терпеть не могу свою фамилию. Все думаю, не поменять ли.

— Почему бы и нет? Я свою поменял.

— Правда? А какая фамилия у тебя была раньше?

— Айффлердорф. Я откинул «дорф».

Она засмеялась, и мне захотелось на ней жениться.

— Моя девичья фамилия — Спинетти. Тоже не фонтан.

Ее губы находились в моем номере. Ее тело присутствовало уже не только в моем воображении.

— Ну и как тебе Винсент?

— Винсент? Потрясающий ребенок. Поразительно, насколько он развит.

— Ты тоже ему понравился. Прямо достал меня расспросами о тебе, когда ты ушел. Его нечасто увидишь таким счастливым.

— Я заметил, у него грустные глаза.

— О Господи, ты даже не представляешь, что это за наказание. Мальчишка иногда впадает в такую хандру, ужас! Просто не знаю, что делать. И главное — ни с того ни с сего. Один раз Андрэ принес мятное мороженое с шоколадной крошкой, мы разложили его детям по чашкам, так Винсент не смог есть. Мы его спрашиваем, типа, чего не ешь, а он разревелся и убежал.

— Почему?

— Потом сказал, что подумал про маньяка — того жуткого серийного убийцу из наших мест, его недавно казнили на электрическом стуле, ну, того самого, что мочил проституток, помнишь?