Джон Мильтон - Рай - Потерянный рай. Возвращенный рай

«Спокойно спишь ты, дорогой товарищ?
Ужель твои смежает веки сон?
Ужели ты забыл, что за веленье
Слетело с уст Всевышнего вчера?
Ты поверять свои привык мне думы,
Как я всегда свои тебе вверял;
Когда не спали, были мы согласны, –
Ужели сон теперь нас разлучит?
Даны, как видишь, новые законы
Тем, кто царит; у тех, кто подчинен,
Должны и мысли новые возникнуть,
И вновь теперь мы обсудить должны,
Что, может быть, произойдет отныне.
Подробнее об этом говорить
Небезопасно здесь; сбери ж скорее
Старейшин всех от этих мириад,
Которыми начальствуем мы оба,
И сообщи приказ им мой: спешить,
Пока не снят покров тенистой ночи,
Со всеми, чьи знамена мне покорны,
В край северный, в подвластную нам область,
Чтоб обсудить и приготовить там
Прием достойный нашему Мессии,
Великому Царю, и восприять
Его веленья новые; все царство
Он, торжествуя, будет обходить
И нам дарует новые законы».

Так говорил ему Архангел лживый
И подчинил влиянью своему
Зловредному доверчивую душу
Соратника, который стал сзывать
По одному правителей подвластных
И рассказал, что слышал: что верховный
Глава велит поднять великий стяг
И выступить в поход, пока не сняты
С небес покровы темноты ночной.
При этом он им объяснил причину
Распоряженья этого, а также
В них постарался ревность возбудить
Двусмысленною речью и разведать
Их верность иль невинность совратить.
Но все они повиновались сразу
Велению и зову своего
Великого властителя: недаром
Великое он имя в Небесах
Имел и чином был весьма возвышен.
Лицо его влекло их за собой,
Как утренней звезды сиянье мощно
Влечет рой звезд; итак, он хитрой ложью
Сумел увлечь треть воинства Небес.
Но Вечное Недремлющее Око,
От коего и самым сокровенным
Нельзя укрыться мыслям, с высоты
Святой горы, где ночью золотые
Светильники сияли перед ним,
Увидело, без помощи их света,
Какой назрел мятеж, кем поднят он,
Распространен между сынами утра
И сколько их противится веленью
Высокому Его; тогда с улыбкой
Единственному Сыну молвил Бог:

«О Сын, в котором, в полном отраженьи,
Я созерцаю славу всю Мою,
Преемник всемогущества Господня!
Дошло, пожалуй, дело до того,
Что это всемогущество придется
Нам охранять, все средства испытать,
Чтоб удержать Нам все, что Мы издревле
Зовем Своей Божественною Властью.
Такой великий Враг восстал на Нас,
Намереваясь свой престол высокий
Воздвигнуть смело, с Нами наравне,
На севере обширном; недоволен
И этим, он замыслил испытать
В сраженьи Нашу силу, Наше право!
Так будем же готовы отрядить
На этот случай прочие все силы,
Оставшиеся нам, чтоб отстоять
Все достоянье Наше, чтоб внезапно
Нам не утратить Наш высокий сан,
Святилище все Наше, Нашу гору».
В божественном спокойствии Ему
Сын отвечал, невыразимо светел:
«Отец Мой всемогущий! Справедливо
Врагов Своих осмеиваешь Ты,
Спокойною улыбкою встречая
Их праздные волненья и попытки.
Они послужат к славе лишь Моей;
Враги увидят царственную силу,
Которая дана Мне, чтоб смирить
Их гордость; им грядущее покажет,
Сумею ли осилить непокорных,
Иль буду Я последним в Небесах».

Так молвил Сын. На крыльях торопливых
Успел уже в то время Сатана
Уйти далёко с силами своими.
Неслись они, бесчисленны, как звезды
Вечерние иль утренние; больше
Их было, чем росы жемчужных капель,
Которые на листьях и цветах
Сверкают утром при восходе солнца.
Они прошли чрез области владений
Престолов, Серафимов и Властей,
Чрез области, с которыми в сравненье
Твои, Адам, владенья все не больше,
Чем этот сад пред целою землей
И морем, если выпуклого шара
Поверхность плоско выпрямить в длину.
И вот, пройдя те области поспешно,
Вошли в пределы севера они,
И Сатана воссел там на престоле
Своем высоком, издали сверкавшем;
Стоял престол тот на горе высокой,
Сам как гора высокая на ней;
На той горе, сверкая, возвышались
Ряды алмазных башен, пирамид
И золотых утесов. Назывался
В те времена дворец роскошный этот
(Я выражусь на языке людей)
Дворцом великим Люцифера; после ж,
Стремясь сравниться с Господом во всем
И в подражанье той горе, с которой
Господь Царем Мессию объявил,
Назвал он свой дворец Горой Собранья,
Затем что здесь их полчища сошлись.
Собрав своих приверженцев под видом
Желанья обсудить прием Владыки
И верности личиной клевету
Прикрыв, такую речь повел он ловко: