Юрий Антропов - Ивановский кряж

— Приезжал как-то раз. Я еще пацаном был. — Мишка помолчал, а потом сказал раздумчиво: — Да-а… Во, жить стали! Про своих двоюродных ни хрена не знаешь. А ты, Ванька, еще обижался, — со смешком заметил он угрюмо молчавшему Ивану, — что между нами такие отношения. Мы ж с тобой и вовсе дальняя родня, вообще могли бы не знаться, так вот получается…

Наташка снова изумленно уставилась на братьев: что же это такое происходит у них там, в Кедровке? От Ивана можно было и не ждать ответа — сосредоточенно глядел на дорогу, словно и не слышал этого разговора, — и она с жалостливостью в голосе спросила Михаила:

— Как же так, Миша? Жить в одной деревне — и не знаться… Ну, мы в городе, далеко от вас. Это совсем другое дело. Плохо, конечно, что не пишем, не ездим, к себе не зовем… Но вы-то тут!

— А мы тоже в разных местах живем, — снисходительно улыбнулся Мишка. — А как же! У каждого свое понимание жизни, екель-мекель. Я, сестренка, давненько уже переехал из Кедровки в город. Ну, не то чтобы в самый город… Выбрал стратегический пункт, — подмигнул он Наташке. — Одной ногой в городе, другой — в деревне. Вот там, где ты сидела у мостика, в этом районе я и живу. А работаю в гэрэпэ. Геологоразведочная партия, значит. Она в Кедровке базируется, а контора — в городе. Вот я и курсирую, екель-мекель. Налаживаю, так сказать, смычку и слияние города и деревни. Ивану вон тоже хотел нынче помочь, словечко за него замолвить, когда он из армии вернулся. Да ведь разве же их, кержаков, научишь уму-разуму? — вроде как пошутил он и засмеялся. — Долдонишь им, долдонишь, екель-мекель, а все без толку.

Иван хмыкнул, улыбнувшись краешком губ, и провел по лицу ладонью, как бы разглаживая его, чтобы хоть на время, ради этой улыбки, согнать с него выражение угрюмости.

— Интересно… — сказал он насмешливо. — Какой же такой толк-то нужен?

— А очень простой — обыкновенный. Чтобы жить хорошо. В достатке и культурно. В полном соответствии с требованиями сегодняшнего дня. Как и призывают нас к тому советская печать и радио, а также и телевизоры, у кого они есть.

Иван искоса посмотрел на него. Мишка поправил свой чуб, потно прилипший ко лбу, погляделся в боковое зеркальце и, видимо, остался доволен собой. Снова подмигнув Наташке, он продолжал:

— Возьми, к примеру, меня и мою Лидшу, — обратился он прежде всего к собственному опыту, отвечая Ивану обезоруживающе ясным взглядом. — Как мы живем? А вот как. Прежде всего, — он оставил сигаретку в углу губ и, выставив перед собой свободную руку с оттопыренным кверху большим пальцем, загнул этот палец к ладони, — мы нашли свое место в жизни. Это раз. Прямо точно так же говорю, — плутовато улыбнулся он, — как пишут в книжках… Что я конкретно имею в виду? — опять посерьезнел он. — А вот что. Я вернулся из армии, так? Классный водитель танков, екель-мекель! Это вам не фунт изюма. Первым делом выбираю себе невесту. Лидша у меня по всем техническим параметрам… Уж не такая худоба, сестренка, как ты! — хохотнул Мишка. — Ну, об этом потом. Я тебя еще познакомлю с ней, погостишь у нас. Я сейчас про жизнь. Стали мы с моей Лидшей рассуждать. Мне на трактор в колхоз, а ей на ферму к коровам? Не резон. С этим у нас и многие другие справляются. Тем более что новых тракторов не густо, раз-два и обчелся, а лежать на спине под каким-то утилем и ремонтировать ржавые потроха — так далеко мы не уедем. Опять же для Лидши, что приготовлено? На три коровьих гурта в Кедровке, как известно, нету ни одной электродоилки. Все пальчиками, пальчиками за сиськи дергать надо. А это кто хоть сумеет. Почему обязательно моя жена должна тыкаться носом в коровье брюхо? Пишет моя Лидша заявление: так и так, прошу уволить. Председатель, конечно, в клочья его. Тогда она явочным порядком через пару недель не выходит на работу, и все тут. Есть, дескать, у нас трудовое законодательство? Есть, параграф такой-то, пожалуйста. Я сам в город ездил, у юриста был… Ну, председателю куда деваться? Решил отомстить критикой. Сначала «молнию» отгрохали: «Позор дезертирам трудового фронта!» А потом парторг Илья Маркелыч два рядка стихов сочинил, на конторе вывесили. Я их даже вызубрил! — засмеялся Мишка. — Там, значит, так было…

— Еще и карикатура была, — сказал Иван. — Драпает твоя Лидша во все пятки, а за нею стадо коров гонится.

— Ага, был такой рисунок, екель-мекель! Я тогда-то и подумал: ну, думаю, теперь моя очередь действовать. С другого фланга. И куда я, сестренка, наметил курс, как ты думаешь?