Джеймс Джойс: Улисс (часть 3)

Но эпизод утверждает и другое символическое соответствие. Молли Земля: и на этом соответствии стоит общая концепция, общий образ эпизода, ибо именно образом он виделся своему автору:

"Эпизод имеет 8 фраз. Он начинается и кончается женским словом "да". Он вращается словно огромный земной шар медленно уверенно ровно, вокруг собственной оси, имея 4 кардинальные точки, женские груди, жопа, матка и пизда, выражаемые словами: потому что, зад... женщина, да. Хотя он, вероятно, более неприличен, чем любой предыдущий, мне кажется, что он абсолютно здоровая упитанная аморальная плодовитая ненадежная завлекающая лукавая ограниченная осторожная безразличная Weib [баба (нем.)]." (Из письма Баджену 16 авг. 1921 г.).

Этот текст резюмирует существо джойсовой реконструкции женщины. Реконструкции невозможно отказать в острой наблюдательности, роскошном богатстве деталей, создании впечатляющего образа. Тут спорить не о чем. Но спорят, и очень спорят о другом: что же за образ перед нами? Какая-то женщина, какой-то из женских типов - или же нечто большее: сама Женщина, сама женская природа в ее всеобщности и ее полноте? Джойс, не вступая в споры, тем не менее допускал исключительно второе. Он был категорически, безоговорочно и непоколебимо убежден в том, что в своей Пенелопе раскрыл истинную душу, истинную натуру женщины как она есть, раскрыл само женское начало, сакраментальное Ewig-Weibliche. И когда не раз в его присутствии сами женщины говорили, что его Молли отнюдь не представляет их всех, он только хитро и снисходительно посмеивался. Он знал лучше.

Те же, что пишут о Джойсе и его творчестве, разделились на лояльных приверженцев, поддерживающих универсальность Молли, и на непочтительных уклонистов, эту универсальность оспаривающих. Довод последних - явное присутствие в "Пенелопе" собственных комплексов и фрустраций автора. В книге "Наружность и символ" (1962), ставшей классикой джойсовой науки, Р.Адамс пишет: "Портрет Молли Блум написан мужчиной, которого пожирала ревность и который использовал в качестве модели предмет своей ревности". Проекцией ревности трудно не счесть, к примеру, настойчиво утверждаемую изотропность благосклонности Молли: хотя она зорко видит все различия между своими кавалерами, но, тем не менее, подходят ей все, в каждом она заинтересована и с каждым готова что-то начать и докуда-нибудь дойти. Сакраментальное убеждение "каждая готова с любым" проходит сквозь весь роман как кредо Блума и его автора, и в знаменитом лирическом финале, целуя суженого и решая связать с ним свою судьбу, девушка вовсе не думает: "Я не могу без него", она думает: "Не все ли равно - он или другой". И уж тут Нора никак не могла служить автору примером. Она говорила так: "Не знаю, гений у меня муж или нет, но уж в одном я точно убеждена - такого, как он, больше нету на белом свете". Тянет сказать, что "каждая готова с любым" - конечно же, голос патологической ревности (или непроходимой пошлости!). Но в этих вещах над всеми нами слишком довлеет личный опыт, и "объективность" в принципе невозможна.

Дополнительные планы. Орган, представляемый "Пенелопой", - плоть, что вполне ясно, поскольку (очевидный) символ эпизода - земля. Цвета не сопоставляются эпизоду, равно как и искусства: считается, что здесь говорит сама безыскусная природа.

Писавшаяся параллельно с "Итакой", "Пенелопа" почти целиком была создана за сентябрь 1921 г.: в августе автор сообщал, что закончил лишь ее первое предложение, но уже 7 октября был полностью закончен весь эпизод.

Ментон - номер 6 по Блумову "списку любовников".

Отец Корриган - номер 7 в списке Блума.

Платишь сколько-то за покаяние - вопреки представлениям Молли, незаконная связь со священником считалась гораздо более тяжелым грехом.

Вспомнил отцовских - Бойлан - сын торговца лошадьми, см. эп. 12.

Нос... у него не такой уж большой - народное мнение о связи между размерами носа и полового органа у мужчин.

Миссис Флоренс Мэйбрик (1862-1941) в 1889 г. была осуждена за отравление мужа мышьяком; как выяснилось на суде, у нее был любовник; в январе 1904 г. она вышла на свободу.

Гудвин - номер 4 в списке Блума.

Бартелл д'Арси - номер 3 в списке Блума.

Ах зачем же мы медлим... - из англ. любовной песни "Прощание".

Насчет моей матери - Блум, видимо, не знал о том, что мать Молли еврейка (см. ниже).

Не панталонах он совершенно помешан - пристрастие, разделявшееся автором.

Гарднер - вопреки сообщаемому о нем, отсутствует в списке Блума.

Мила мне девушка одна - песня из "Лилии Килларни".