Уильям Фолкнер - Когда я умирала

Очнулся он, когда Дядя Билли уже собрался и уехал. Он все силился что-то сказать; сестра наклонилась и вытерла ему рот.

-- Инструменты, -- сказала она.

-- Я их занес, -- сказал Дарл. -- Они у меня.

Он опять попробовал заговорить; она наклонилась к нему.

-- Хочет на них посмотреть, -- сказала она.

Дарл принес и показал. Их засунули под кровать, не глубоко, чтобы он мог достать рукой и потрогать, когда ему полегчает. Наутро Анс сел на ихнего коня и поехал в Балку к Снопсу. Они с Джулом постояли на дворе, о чем-то поговорили, потом Анс влез на коня и уехал. Думаю, Джул первый раз разрешил кому-то сесть на своего коня и, покуда Анс не вернулся, все бродил по двору -- а походка у него такая, словно там распухло, -- и на дорогу глядел, будто совсем уже думал догнать Анса и отобрать коня.

Часам к девяти стало припекать. Тогда я и увидел первого грифа. Намокшая была, наверно, поэтому. Так или нет, но увидел я их не с самого утра, а попозже. Слава богу, ветер дул от дома, так что утром было ничего. Но как увидел я их с поля, так будто за милю почуял запах от одного только

Мальчишкин крик я услышал за полмили. В колодец, думаю, свалился или еще что -- наддал и рысью домой.

Их, наверно, с десяток сидело на коньке сарая, а еще одного мальчишка спугнул с гроба и теперь гонял по двору, как индюка: он только подлетывал и уворачивался, потом захлопал крыльями и сел на крышу сарая. Стало уже совсем жарко, и ветер то ли утих, то ли переменился, так что решил я с Джулом потолковать, -- а тут как раз Лула выходит из дома.

-- Ты должен что-то сделать, -- говорит. -- Это безобразие.

-- Я как раз и собрался.

-- Это безобразие. Судить его надо за такое обращение.

-- Старается похоронить ее, как умеет.

Нашел я Джула и спрашиваю, не хочет ли он взять одного мула и съездить в Балку, посмотреть, что там с Ансом. Он ничего не сказал. Только поглядел на меня -- глаза белые, желваки на скулах белые, -- потом отошел и стал звать Дарла.

-- Что ты собрался делать? -- спрашиваю.

Он не отвечает. Вышел Дарл. Джул ему:

-- Пойдем.

-- Чего ты придумал? -- Дарл спрашивает.

-- Повозку выкатим, -- Джул ему через плечо.

-- Не будь дураком, -- я говорю. -- Разве я тебе что сказал? Ты же не виноват.

И Дарл за ним не торопится; а Джулу хоть кол на голове теши.

-- Заткнись, черт бы тебя взял, -- он говорит.

-- Ей ведь надо где-то лежать, -- говорит Дарл. -- Папа воротится, тогда и заберем.

-- Не будешь помогать? -- Джул говорит, и глаза белые, прямо светятся, а лицо дрожит, словно у него малярия.

-- Нет, -- Дарл говорит. -- Не буду. Подождем, когда папа воротится.

Я стоял в дверях и смотрел, как он толкает и тянет повозку. Она стояла на скате, и раз мне показалось, что он вышибет заднюю стену сарая. Потом к обеду позвонили. Я его позвал, но он не оглянулся.

-- Пошли обедать, -- я сказал. -- Мальчика позови.

Но он не ответил, и я пошел обедать. Дочка Анса отправилась за мальчишкой, но вернулась без него. За обедом мы услышали его крик: он опять выгонял грифа.

-- Это безобразие, -- сказала Лула, -- безобразие.

-- А что он может сделать? -- говорю. -- Со Снопсом за полчаса дело не сладишь. До вечера будут сидеть в теньке, торговаться.

-- Сделать? -- она говорит. -- Сделать? Он и так уже много чего наделал.

-- Наделал, верно. В том беда, что, когда он кончит, наши дела начнутся. Никакой упряжки он ни у кого не купит, тем паче у Снопса, -- надо оставить заклад, а что у него годится для заклада, он еще сам не знает. -- Так что вернулся я на поле, поглядел на своих мулов и вроде как распрощался с ними на время. А вечером, когда пришел, -- солнце-то весь день сарай грело, -- не сказать, что пожалел об этом.

Все они сидели на веранде, и, только я туда взошел, он едет. Вид какой-то чудной: и побитый -- хуже, чем всегда, -- и вроде гордый. Словно сделал что-то из ряда вон и не знает, как остальные отнесутся.

-- Есть у меня мулы, -- говорит.

-- У Снопса купил мулов? -- спрашиваю.

-- Что ж тут, кроме Снопса, и купить не у кого?

-- Ну почему? - говорю.

Он смотрит на Джула таким же чудным взглядом, а Джул спустился с веранды и пошел к коню. Посмотреть, что Анс с ним сделал, я думаю.

-- Джул, -- говорит Анс. Джул оглянулся. -- Поди сюда. -- Джул вернулся на несколько шагов и встал.

-- Чего тебе?

-- Так ты у Снопса мулов взял, -- я говорю. -- Верно, к вечеру их пришлет? Раз вам ехать через Моттсон, завтра пораньше захотите отправиться?

Тут он перестал так смотреть. Вид опять сделался затурканный, как всегда, и ртом опять зашлепал.

-- Делаю, что могу, -- он говорит. Никому на всем белом свете не досталось столько издевательств и трудностей, сколько мне.