Горан Петрович - Поймай падающую звезду

Все это я несколько раз путано излагал устно, а потом предъявлял разным учреждениям в письменной форме в качестве обоснования намерения начать самостоятельное расследование. Сначала в полицию, потом служащим разных отделений Ветеринарного управления, городской Орнитологической станции, Управления водного хозяйства, Службы охраны городских парков и, естественно, Отдела по обслуживанию озера. Я надеялся, что моя искренняя, интимная исповедь станет достаточным обоснованием для расследования, но я ошибся. Не нужно оно было ни соответствующим муниципальным службам, ни хранителям озера, ни множеству других учреждений, которые были так необходимы мне для сбора документов и сведений, к чему я и приступил. Нет, никто не мешал моему расследованию, разве что я чувствовал, что его результаты вряд ли кто-то воспримет всерьез. Откуда я это знаю? Да по тем улыбкам было видно, я уже говорил вам.

Пусть их смеются, я продолжаю. Не понимаю, неужто так смешно то, что я хочу точно узнать причину гибели лебедей. И чтобы оскал сошел с этих лиц. И в самом деле, просто невероятно. Я предоставляю им собранные данные о том, чем посетители парка чаще всего кормили птиц, а также адреса магазинов, в которых покупали этот корм. А в ответ ничего, только этот глупый смешок.

Я передал им список из тридцати четырех лиц, которые пятого марта после обеда и вечером, накануне трагедии, гуляли у озера, семеро из них признались, что кормили лебедей, точнее, двое не лично, а их дети. Они приняли бумаги — и опять только смешки.

Я принес им свою запись доверительной беседы со сторожем, который первым увидел мертвые тела. Передал и его готовность выступить свидетелем. Мы рассмотрим, спасибо, и опять ухмылка.

Передаю отпечатанные в цвете копии своих фотоальбомов, отдельно портрет каждой птицы, отметив их, погибших, и на групповых, панорамных портретах. Я считал, что это пригодится и Орнитологической службе, и следственным органам полиции.

Взяли, спасибо, и опять ухмылочка.

Ладно, ничего, продолжу в одиночку, что делать.

Душан Барачки, технолог, специалист по альтернативным источникам энергии, каждый раз погружается в исключительно тяжкие для него воспоминания о том печальном дне, когда, как он сам утверждает, его доверие к действительности опасно поколебалось. И сдавленный голос лучше всего свидетельствует об этом. На самом деле его глубоко оскорбляет, как он говорит, то, что он оказался в полной изоляции, пытаясь выяснить причины опасного преступления. Вместо того, чтобы получить всестороннюю поддержку своего начинания, он вынужден постоянно оправдываться и чуть ли не извиняться за то, что каждые выходные, каждый свободный день и свободный час проводит, собирая и систематизируя данные о причинах мора, уничтожившего лебедей. И в этом он, как утверждает, довольно далеко продвинулся.

Я доставил им образцы зерен и другого птичьего корма из всех специализированных магазинов города, вместе со сведениями о продажах за первую неделю марта.

Все в порядке, улыбочка.

Вместе с несколькими подписантами петиции я сумел добиться проведения анализа воды, которая через фильтры отводится в озеро из городской больницы. Я предъявил им результаты!

Опять улыбочка, будто я принес им конфеты и поздравления с днем рождения.

А я работал над этим два месяца, столько мук претерпел, пока добился результатов. Я передал им имена людей, которые параноидально зациклились на птицах и проходят курс лечения в двух психоневрологических учреждениях. Таковых оказалось трое или четверо, но двое из них пятого марта после обеда выходили в город без сопровождения.

Что скажете, каковы данные? А соответствующие официальные лица хоть бы что, опять только улыбочки.

Ну да ладно, пусть у меня нет официальной поддержки, но и друзья мои не очень-то верят, что мой проект имеет хоть какой-нибудь смысл. Скорее, они прощают мне все это как нездоровому человеку, но не понимают меня и не готовы искренне поддерживать. И, как я уже говорил, я не могу больше положиться на свою жену, хотя она всячески старается убедить меня в том, что стоит на моей стороне.

Но я вновь и вновь спрашиваю себя, неужели она так и не смогла разобраться во всем этом? Разве она вместе с нашей дочкой не называла их нашими лебедями ? Разве они не кормили их вместе со мной, разве сами не ходили все время на это озеро? Всех наших гостей водили туда показывать лебедей, потому что мы уже два года живем в двух минутах ходьбы от озера. Мы всей семьей относились к ним как к домашним любимцам. И как она сегодня может… Но не стану приписывать ей то, чего она никогда не говорила. Не хочу встраиваться в ее схему и обвинять в том, в чем меня сегодня обвиняют они. Хотя, должен признаться, вряд ли моя жена относится к группе тех лиц, кого я называю «они».