Роже Гар - Семья Тибо (Том 1)

"Случай Шаля... - рассуждал Антуан. - Дались мне все эти трудные случаи. А ведь все гораздо проще: невзрачное лицо, бездарная жизнь. Когда я делаю попытки добраться до сути, я все искажаю, преувеличиваю. Нужна осмотрительность. А то будет, как с той служанкой в Тулузе... Да при чем тут она? Не потому ли вспомнилось, что оконце в ее каморке тоже выходило на лестницу? Нет, пожалуй, дело тут в запахе туалетного мыла... Прелюбопытная штука - ассоциация идей..." И тут он отметил, что с приятным чувством рисует в воображении образ горничной из отеля, в мансарду которой он, совсем еще тогда юнец, прокрался однажды ночью, когда сопровождал отца в его поездке на какой-то конгресс. Дорого бы он дал сейчас, чтобы снова овладеть пухлым телом этой девушки, как в ту ночь, когда она лежала на грубых своих простынях.

Господин Шаль все похрапывал. Антуан решил больше не ждать и вышел в коридор, ведущий на лестничную площадку.

Только он начал спускаться по ступенькам, как вспомнил, что Рашель живет этажом ниже, и на повороте стал искать глазами дверь; она была приоткрыта! Ну конечно, это ее дверь, другой тут и нет. Отчего же она отворена?

Искать ответа не было времени: он спускался, не решаясь замедлить шаги, и вот уже очутился на ее этаже.

Рашель стояла у себя в прихожей и случайно обернулась, услышав, что кто-то идет. Она была свежа, причесана, переоделась - вместо розового пеньюара на ней было кимоно из белого шелка. Рыжие волосы, пылавшие над этой белизной, представлялись пламенем восковой свечи.

Он сказал:

- До свидания, мадемуазель.

Она подалась вперед, встала в дверях.

- Может быть, доктор, вы закусите перед уходом? Я как раз сварила шоколад.

- Нет, ведь я весь перепачкан. Право, не стоит. До свидания!

И он протянул ей руку. Она чуть улыбнулась, но своей руки не подала.

- До свидания! - повторил он.

Она все улыбалась и не брала его руки, поэтому он сказал:

- Вы не хотите пожать мне руку?

Улыбка застыла на губах молодой женщины, и взгляд ее вдруг стал жестким. Она, в свою очередь, протянула ему руку. Но пожать ее он не успел: сильным рывком Рашель затащила его в прихожую и захлопнула за его спиной дверь. Они стояли друг против друга. Она уже не улыбалась, но губ не сомкнула, и он видел, как поблескивают ее зубы. Его дурманил запах ее волос. Он представил себе ее обнаженную грудь и словно опять ощутил тепло ее ноги. Он резко приблизил к ней лицо и погрузил взгляд в глаза Рашели, - широко открытые глаза были тут, совсем близко. Она не отступила; он только почувствовал, как вся она податливо изогнулась, когда он обвил рукой ее талию, и сама жадно прильнула ртом к его губам. И тут же с трудом вырвалась из его объятий, потупилась, снова улыбнулась и шепнула:

- Проведешь такую ночь и теряешь самообладание...

В глубине комнаты через открытые двери он увидел постель под розовым шелковым пологом, и восходящее солнце освещало этот альков, такой далекий и такой близкий, словно превращая его в чашечку громадного цветка, всю в отблесках утренней зари.

IV

В то же утро около половины двенадцатого Рашель постучалась в дверь квартиры г-на Шаля.

- Войдите, - раздался скрипучий голос.

Госпожа Шаль уже заняла свое место у открытого окна в столовой; она сидела выпрямившись, поставив ноги на скамеечку, и, как всегда, ровным счетом ничего не делала. "Стыдно мне, что я бездельничаю, - случалось, говорила она, - но в определенном возрасте уже нечего убивать свое здоровье ради других".

- Как малышка? - спросила Рашель.

- Проснулась, попила и снова заснула.

- А что, господина Жюля нет дома?

- Да, ушел, - отвечала г-жа Шаль, со смиренным видом пожимая плечами.

Рашель почувствовала разочарование.

А старуха продолжала унылым голосом:

- Целое утро он места себе найти не мог. Ох, воскресенье ужасный день, когда в доме есть мужчины. Я все надеялась, что беда с девочкой его образумит, он покладистее станет. Да куда там! Уже сегодня с утра что-то надумал, а что, господь ведает! Ходит с кислой рожей - я эту рожу давным-давно знаю, пятьдесят лет с гаком с сынком своим мучаюсь. К обедне отправился за час, а то и побольше до начала. Ну, как по-вашему, разве это дело? И все домой не возвращается. Погодите-ка, - сказала она, вдруг поджав губы, - вот и он. На ловца и зверь бежит... Заклинаю тебя, Жюль, продолжала она, оборачиваясь к сыну, который вошел на цыпочках, - не хлопай ты так дверями. Подумай не только о моем больном сердце, Дедетту пощади: ведь она так и помереть может.