Роже Гар - Семья Тибо (Том 2)

Антуан спотыкается на первых же строчках. Кровь снова волной ударяет ему в лицо.

По правде говоря, то чувство, которое им сейчас владеет, меньше всего сродни порицанию. Перед лицом утверждающей себя страсти из рук его выпадает оружие осуждения. Но он не может совладать с неприязненным удивлением, к которому примешивается капелька обиды: он не забыл тот день, когда так дико заартачилась Жиз в ответ на его робкую попытку. Еще немного, и эти страницы пробудят вновь его желание: желание чисто физическое, раскованное. Стараясь сосредоточиться на прочитанном, Антуан силой воли прогоняет видение этого юного тела, гибкого и смуглого.

...Бесконечная, длинная ночь, навстречу которой они идут, их спальни, эта ночь, что-то произойдет там?

Их гнет, дуновение страсти. Они идут молчаливые, одержимые, в зачарованном оцепенении. Их провожает неверный свет луны. Она бьет прямо в фасад палаццо Сереньо, выхватывает из мрака мраморную колоннаду. Они входят на первую террасу. Их щеки соприкасаются. Щека Анетты пылает. В этом детском теле какая естественная и дерзкая тяга к греху!

Внезапно они отшатываются друг от друга. Между колоннами возникает тень.

Отец здесь.

Отец ждет Он приехал неожиданно. А где дети? Пообедал он один в большом зале. А после обеда до ночи бродил по мраморной террасе. Дети все не возвращаются.

В тишине звучит голос: - Откуда вы?

Уже поздно выдумывать что-то, лгать. Мятежная вспышка. Джузеппе кричит:

- От миссис Пауэлл!

Антуан вздрогнул: значит, Отец знал?

Джузеппе кричит:

- От миссис Пауэлл!

Анетта мчится между колоннами, пробегает вестибюль, взлетает по лестнице к себе в спальню, запирается на крючок и в полной темноте падает на свою узенькую девичью кроватку.

А там, внизу, сын впервые дает отпор отцу. И странное дело, ради удовольствия побравировать, он громко объявляет о той, другой, поблекшей любви, в которую и сам не верит. - Я водил Анетту к Пауэллам. - Он делает паузу, потом говорит по слогам: - Я обручен с Сибиллой.

Отец разражается смехом. Устрашающим смехом. Стоя во весь рост, выпрямив стан, он, удлиненный тенью, кажется еще выше. Огромный, театральный, Титан с лунным нимбом над головой. Он хохочет. Джузеппе до боли сжимает руки. Смех смолкает. Тишина. - Завтра вы оба поедете со мной в Неаполь. - Нет. - Завтра же. - Нет. - Джузеппе. - Я не ваша собственность. Я обручен с Сибиллой Пауэлл.

Никогда еще отец не наталкивался на сопротивление, которое не мог бы сломить. Он говорит с наигранным спокойствием. - Замолчи. Они приезжают сюда, к нам, есть наш хлеб, скупать наши земли. Но отнимать наших сыновей это уже чересчур. Неужели ты думаешь, что еретичка будет носить наше имя? Мое. - Глупец. Никогда в жизни. Гугенотские происки. Спасение души, честь рода Сереньо. Только они забыли, что существую я. А я - начеку. - Отец! - Я сломлю твое упорство. Лишу тебя средств. Отдам тебя в Пьемонтский полк. Отец! - Я тебя укрощу. Иди в свою комнату. Завтра ты отсюда уедешь.

Джузеппе стискивает кулаки. Он желает...

Антуан не смеет вздохнуть:

...Он желает... смерти отцу.

Он находит в себе силы рассмеяться - это будет великолепным ответом... И бросает: - Вы просто смешны.

Он проходит мимо отца. Вскинув голову, сжав губы, искривленные ухмылкой, и спускается с крыльца.

- Куда ты?

Сын останавливается. Какую отравленную стрелу пустит он, прежде чем исчезнуть? Инстинкт подсказывает ему самое страшное: - Я убью себя.

Он перескакивает через несколько ступенек. Отец подымает руку. Убирайся, дурной сын! - Джузеппе не поворачивается. Отец в последний раз возвышает голос: - Проклинаю тебя!

Джузеппе бежит через террасу, исчезает в ночи.

Антуану хотелось бы отдышаться, подумать. Но осталось всего четыре страницы, его подгоняет нетерпение.

Джузеппе бежал куда глаза глядят. Он останавливается задыхающийся, удивленный, опустошенный. Где-то вдалеке, у веранды какого-то отеля, мандолины наигрывают слащаво-тоскливую песню. Тошнотворная истома. Вскрыть себе вены в ласкающей теплоте ванны...

Сибилла не любит неаполитанских мандолин. Сибилла чужеземка, Сибилла нереальная и далекая, как выдуманная героиня, в которую он влюбился, читая книгу.

Анетта. Только ладонь помнит прикосновение к ее обнаженной руке. В ушах гудит. Жажда.

У Джузеппе есть план. На заре пробраться в палаццо, похитить Анетту, бежать с ней вместе. Он проскользнет в ее спальню. Она, босоногая, вскочит ему навстречу с постели. Вновь ощутить прикосновение ее горячих атласных рук, ев теплый запах. Анетта. Он уже чувствует, как она жмется к нему. Рот полуоткрыт, ее влажный рот, ее рот.