Валентина Немова - Лишний вес

— Хорошо ко мне относился? Я сначала тоже так думала. Я готова простить ему нападки на меня. Не прощу ему его нападок на Россию и на русский народ в книге, которую он назвал своей главной. Это его произведение напоминает мне "Выборные места из переписки с друзьями" Гоголя, в которых писатель, ранее сочувствовавший крестьянам, измученным крепостным правом, позднее стал называть их "неумытыми рылами". Книгу эту заклеймил великий критик В.Г. Белинский, назвав ее не только плохой, но и зловредной (смотри письмо Белинского к Гоголю). И убеждал Гоголя в том, что он должен отречься от этого своего произведения. Ненашеву тоже следовало не защищать в комментариях свой последний роман от уничтожающей критики читателей, а отречься от него…

— Гоголь долго жил за границей, — добавил к сказанному мною мой собеседник. И смотрел на Россию из "прекрасного далека". Ненашев тоже так на нее смотрел, побывав за рубежом.

— Возможно, писать так стал он после своей поездки за границу, но думать так — гораздо раньше.

Думал так, но, делая карьеру, свои истинные чувства и мысли скрывал. Сделав карьеру, выплеснул все, что таил, в адрес страны советов и коммунистов, надеясь, что теперь это ему сойдет с рук. Один из героев последнего романа Ненашева мечтает встретить того большевика, который конкретно был повинен в том, что предки писателя сильно пострадали во время раскулачивания его деда, и всадить ему в самое сердце нож. Прочитав автобиографию Ивана Семеновича и сопоставив факты из его биографии с тем, что он пишет о прошлом того самого героя, я пришла к выводу, что этот "мечтатель" не кто иной, как сам автор. Всю жизнь он лелеял мечту отомстить коммунистам за все, в чем их винил. За то, что в революцию "втянули" крестьянство, за то, что перед Богом провинились, проливая кровь, за то, что к войне с немцами, как следовало, не подготовились и т. д. Хотел он, наверное, физически с ними расправиться, но руки были коротки у него. Может быть, хотел взбунтовать народ, — есть же у него в романе такое высказывание: "О, моя земля, о мой народ", когда, мол, ты воспрянешь? Но никто не откликнулся на этот его призыв. Используя писательскую популярность, возможно, хотел бы в то время, когда стали у нас в стране выбирать президентов, тоже быть избранным. Не зря же он якшался и с Горбачевым, и с Ельциным. Но и это его желание не исполнилось. Власти ему не хватило.

Мы все глядим в Наполеоны,

Двуногих тварей миллионы.

Для нас орудие одно, — пишет Пушкин.

Так и кажется, что сказано это о таких людях, как Ненашев.

— А я бы сказал, — заговорил после долгого молчания редактор, — к нему подходит другая цитата:

"Суждены им благие порывы,

Но свершить ничего не дано"

— Как это не дано? Он стал писателем, большим писателем, популярным, разбогател. Разве этого мало?

— Ему, наверное, казалось, что мало. Слишком горд был и тщеславен.

— С этим я вполне согласна. А то и другое — грех…

Тут вспомнила я снова слова, которые сказала о нем моя знакомая леди-вумен: "всю жизнь он думал только о себе и своей семье". И подумала: если бы такие как он, не лишенные таланта люди, честно служили своей стране и народу, может быть, не пришлось бы нам отказаться от социализма, о чем мы еще долго будем жалеть…

Мы беседовали с журналистом в его комнате в общежитии, в которой был беспорядок, как в любом жилище холостяков. Прежде чем распрощаться с ним, я призналась ему, что не смогла в Ненашеве разобраться до конца. Во всяком случае, не поняла, чего ему от меня было надо. — Журналист снисходительно улыбнулся: — Что тут непонятного? Ему нравилась ваша женская привлекательность. Честно признаюсь, мне тоже. Вы и сейчас выглядите прекрасно. Такие женщины, как вы, не старятся. И я бы…

— Можете не продолжать, — поняв к чему он клонит, перебила я его. — Я вас как мужчину не воспринимаю.

— Это почему же? — недоумевающим, обиженным тоном спросил он.

— Потому что вы моложе меня больше, чем на десять лет.

— Разница в возрасте в подобных случаях значения не имеет, — принялся он убеждать меня.

— Еще как имеет, особенно если женщина старше мужчины. Но дело даже не в этом.

— В чем же?

— Мужчина, друг, у меня есть. Он тоже моложе меня, но ненамного. Своими отношениями с ним я вполне довольна. Довольна и тем, что он не писатель. У него свое дело, у меня свое. Он не указывает мне, как писать и не привлекает к своей работе…

Собираясь откланяться, я встала, но хозяин комнаты удержал меня еще на несколько минут и вот что добавил к сказанному: