Джоан Линдсей - Пикник у Висячей скалы

Солнце было высоко, когда они въехали в ворота «Поляны для пикников»: впереди рысцой ехали Альберт, в кармане его рубашки лежал драгоценный листок из записной книжки. Двое юношей быстро нашли следы Майкла, которые он оставил в субботу утром, удаляясь от ручья. В полуденной тишине на низеньком лавре безжизненно висели маленькие белые флажки. Альберт в сотый раз достал из кармана исписанный кусочек бумаги. На кусте.

— Вот оно что… — выдохнул впечатлённый полицейский, несмотря на свою обычную насмешливость над любителями. — Это он их сюда прицепил, да?

— Боже, ты думаешь они тут сами выросли?

В молчании они тяжело взбирались наверх, следуя за смятым и притоптанным папоротником. Доктор слегка отставал, пытаясь отыскать городской маршрут в своих слишком узких воскресных туфлях.

— С ума сойти, — сказал полицейский, — как этот приезжий вообще сюда забрался.

— Некоторые англичане отлично чувствуют себя среди буша [10] Cм. [1] , пожив здесь некоторое время, — признал доктор Кулинг.

— У этого парня больше чёртовых мозгов, чем у всех нас троих вместе взятых, — сказал Альберт.

— Не имеет значения, — ответил доктор, чьё настроение ухудшалось по мере опухания ног. — Уверен, всё это пустая затея. Очевидно, что ничего важного не могло пролежать на Скале до вчерашнего дня и остаться незамеченным.

Альберт бросился на защиту друга.

— Вы не знаете Майка, доктор. Он не стал бы это писать, не найди он чего.

Но не впечатлённый его словами доктор, уже выбрал гладкий камень чтобы присесть и принялся развязывать ботинки.

— Джим, подуй в свисток, если что-то найдёте, и я к вам присоединюсь.

Альберт и Джим рыскали по кустам, как терьеры.

— Посмотри, эти ветки обломаны? Листья ещё зелёные. Наверное, здесь Майк зашел в заросли в субботу утром.

Он не ошибся. Они вновь стали взбираться по поднимающейся тропе, громко проклиная малозаметные камни и ямы под ногами.

— Что он там говорил в записке на счёт кольца? Думаешь, бриллианты?

Альберт фыркнул.

— Думаю он имел ввиду кольцо камней.

Но Джиму больше нравилась идея с бриллиантами.

— Одна из тех девушек была богатой наследницей и не забывай об этом, Альберт. Мы, полицейские, умеем смотреть на такие истории со всех сторон.

— Ты б лучше под ноги смотрел, Джим, а то свалишься. Вон ту скалу впереди называют монолитом.

— Знаю, — ответил полицейский, спотыкаясь о камень. — А те два больших валуна наверху, к твоему сведению — Висячие валуны.

Поднимаясь вверх вместе с монолитом, Майк, судя по всему, резко срезал влево. Высоко в безоблачном небе золотом сверкал зубчатый гребень верхушки.

— Миленько, да? Как на открытке. Боже мой! Что это там на земле?

Доктор Кулинг едва задремал, как его разбудил резкий звук полицейского свистка. Натянув ботинки, он стал взбираться в его направлении. Продвигался он ужасно медленно, даже со спустившимся к нему смертельно бледным Альбертом, бессвязно бормотавшем что-то о теле, и при помощи верёвки ведшим его через кусты и жуткие камни. Когда они добрались до Висячих валунов, Джим усердно делал записи и замеры.

— Кажется, мы слишком поздно, доктор. Жаль.

— Ой, да закрой рот, — прорычал Альберт. Он дал бы фунт за то, чтобы пойти в кусты и вытошнить. Черноволосая малышка с кудрями лежала лицом вниз на выступе пологого камня прямо под нижним из двух валунов: одна рука была вскинута над головой. Она походила на маленькую девочку, прилёгшую вздремнуть в жаркий полдень. Над запачканным кровью муслиновым корсажем роилась мошкара. Часто упоминаемые в прессе локоны были покрыты пылью и кровью.

— Будет чудом, если она жива, — сказал доктор, опускаясь перед телом на колени и кладя твёрдые профессиональные пальцы на вялое запястье.

— Боже мой, я слышу пульс… Она жива… Слабый, но безошибочный.

Он напряженно поднялся.

— Кранделл, ты спустишься за носилками, а Джим пока побудет со мной и закончит записи, а я приготовлю её к погрузке… Вы уверены, что ничего здесь не трогали, Джим?

— Да, сэр. Мистер Бамфер очень подробно объяснил, что нельзя прикасаться к телу.

— Да не к телу, юноша, — строго сказал доктор Кулинг. — Она, слава богу, жива! Лучше проверьте ещё раз свои записи, прежде чем мы начнём действовать.

Никаких признаков борьбы или насилия не было видно. Девушка, насколько мог судить врач без тщательного осмотра, не пострадала. Ноги, как ни странно, были голыми и совершенно чистыми, без царапин и ушибов, хотя позднее установили, что Ирму последний раз видели на «Поляне для пикников» в белых ажурных чулках и чёрных кожаных ботинках на шнуровке — вещах, которые так больше и не нашли.