Джеймс Клавелл - Сёгун (части 1-2)

- Как госпожа, ваша мать, господин Торанага? - вежливо спросил он.

- У нее все очень хорошо, благодарю вас, - Торанага позволил себе показать, как он счастлив при мысли о своей матери и о бессильной ярости Ишидо. - Она замечательно выгладит для своих семидесяти четырех лет. Я только надеюсь, что и я буду так же силен в ее возрасте.

"Тебе пятьдесят восемь, Торанага, но ты никогда не достигнешь пятидесяти девяти", - мысленно пообещал себе Ишидо.

- Пожалуйста, передайте ей мои самые наилучшие пожелания долгой счастливой жизни. Спасибо и извините, что я был так навязчив. - Он поклонился с величайшей вежливостью и потом, с трудом удерживая все возрастающую радость, добавил:

- О, да, важная вещь, из-за которой я хотел повидать вас: последнее официальное собрание регентов откладывается. Мы не встретимся сегодня вечером.

Торанага продолжал сохранять улыбку на лице, но внутри он окаменел.

- О? Почему?

- Господин Кийяма болен. Господин Судзияма и господин Оноши согласились с отсрочкой. Я тоже. Несколько дней не играют роли, не так ли, при таком важном решении?

- Мы можем провести встречу без господина Кийяма.

- Мы согласились с тем, что нам не следует делать этого, - Глаза Ишидо насмехались.

- Официально?

- Вот наши четыре голоса с печатями.

Торанага закипал. Любая отсрочка представляла для него огромную опасность. Мог ли он обменять мать Ишидо на согласие на немедленную встречу? Нет, потому что потребовалось бы слишком много времени на отправку приказов и он потерял бы большое преимущество из-за пустяка.

- Когда будет проведена встреча?

- Я так понял, что господин Кийяма поправится к завтрашнему дню или, может быть, на следующий день.

- Хорошо. Я пришлю моего личного врача осмотреть его.

- Я уверен, что он примет его. Но его личный врач запрещает ему принимать посетителей. Болезнь может быть заразной, не так ли?

- А что за болезнь?

- Не знаю, мой господин. Это все, что мне сказали.

- Доктор - иностранец?

- Да. Я так понял, что это главный врач христиан. Христианский доктор-священник для дайме-христианина. Наши недостаточно хороши для такого важного дайме, - сказал Ишидо с насмешкой. Беспокойство Торанага увеличилось. Если бы доктор был японец, он бы мог сделать многое. Но с христианским доктором - несомненно, иезуитским священником - идти против одного из них или даже пересекаться с одним из них - это могло объединить всех христиан-дайме, а он не мог допустить такого риска. Он знал, что его дружба с Тсукку-сан не поможет ему в. борьбе с христианскими дайме, Оноши или Кийяма. В интересах христиан было выступать единым фронтом. Скорее он должен сблизиться с ними, христианскими священниками, определить их положение, чтобы установить цену их сотрудничеству. "Если Ишидо действительно объединился с Оноши и Кийяма - и все христиане-дайме пойдут за этими двумя, если они действуют все вместе, тогда я изолирован, - подумал он. - Тогда мне остается один путь - выполнить план "Малиновое небо".

- Я навещу господина Кийяма послезавтра, - сказал он, называя крайний срок.

- А зараза? Я никогда бы не простил себе, если бы с вами что-нибудь случилось, пока вы здесь, в Осаке, мой господин. Вы наш гость. Я вынужден настаивать, чтобы вы не ходили.

- Вы можете успокоиться, мой господин Ишидо. Зараза, которая свалит меня, еще не появилась на свет, не так ли? Вы забыли предсказание провидца. - В китайском посольстве, которое приезжало к Тайко восемь лет назад, пытаясь развязать японско-корейско-китайскуто войну, был известный астролог. Этот китаец предсказал много вещей, которые впоследствии подтвердились. На одном из роскошных официальных ужинов Тайко просил предсказателя определить время смерти нескольких своих советников. Астролог предсказал, что Торанага умрет от меча в среднем возрасте. Ишидо, известный завоеватель Кореи, или Чозена, как называли эту страну китайцы, - умрет без болезней, старым человеком, его ноги твердо стоят на земле, он самый известный человек своего времени. Но сам Тайко умрет в своей постели, уважаемым, почитаемым, в старости, оставив здорового сына. Это так обрадовало Тайко, который был еще бездетным, что он решил отпустить посольство обратно в Китай, а не убивать их, как собирался сначала, за их оскорбления в первые встречи. Вместо того чтобы торговаться за мир китайский император через свое посольство только получил предложение "называть его королем государства Ва", как китайцы называли Японию. Поэтому он послал их домой живыми, а не в маленьких ящиках, которые уже приготовил, и возобновил войну против Кореи и Китая.