Джеймс Клавелл - Сёгун (части 3-4)

- Я схожу за голубями сам. Пишите свое письмо, потом мы поговорим. Об англичанине.

Родригес вышел на палубу и выбрал голубей в корзинах. Когда он вернулся, священник уже достал ручку с острым пером, чернила и записывал свое закодированное послание на тонких листочках бумаги. Алвито положил их в маленькие патрончики, запечатал и выпустил птиц. Все три птицы сделали круг над кораблем, потом цепочкой направились на запад, отблескивая под полуденным солнцем.

- Мы поговорим здесь или спустимся ниже?

- Здесь. Здесь прохладнее, - Родригес показал на ют, где нельзя было подслушать. Алвито сел.

- Сначала о Торанаге.

Он коротко рассказал кормчему о том, что случилось в Ёкосе, опустив инцидент с братом Джозефом и свои подозрения о Марико и Блэксорне. Родригес был не менее его ошеломлен известием о том, что Торанага собрался явиться на встречу с Советом регентов.

- Без сопротивления? Это невозможно! Теперь мы полностью вне опасности, наш Черный Корабль в безопасности, церковь станет богаче, мы разбогатеем... Слава Богу, всем святым и Мадонне! Это самая лучшая новость, какую вы только могли принести, отец. Мы в безопасности!

- Если так захочет Бог. Торанага меня обеспокоил только одним своим заявлением. Он сказал следующее: "Я могу приказать освободить моего христианина - Анджин-сана. С его кораблем и с его пушками".

Хорошее настроение Родригеса сразу испарилось. Он просил:

- "Эразмус" все еще в Эдо? Он в распоряжении Торанаги?

- Это очень опасно, если освободят англичанина?

- Серьезно? Этот корабль вдребезги разнесет нас, если застигнет посреди пути между Японией и Макао, имея на борту Блэксорна и мало-мальски приличную команду. Мы же только маленький фрегат и не можем противостоять "Эразмусу"! Он сможет танцевать вокруг нас, и мы должны будем спустить свои флаги.

- Вы уверены?

- Да. Перед Богом клянусь - это будет убийство, - Родригес сердито стукнул кулаком, - но подождите секунду - англичанин сказал, что он прибыл сюда не более чем с двенадцатью людьми, не все из них моряки, многие были купцами и большинство их болело. Так мало народу не смогут управлять кораблем. Единственное место, где он может набрать команду - Нагасаки или Макао. В Нагасаки он сможет набрать сколько угодно народу! Там есть такие, что ему лучше держаться подальше оттуда и от Макао!

- Ну, а скажем, он получит команду из местных жителей?

- Вы имеете в виду кого-нибудь из головорезов Торанага? Или "вако"? Вы думаете, что Торанага явится перед Советом регентов и все его люди станут ронинами? Да? Если у этого англичанина будет достаточно времени, он сможет обучить их. С легкостью. Боже мой... прошу меня извинить, отец, но если англичанин получит самураев или "вако"... Нельзя так рисковать - он слишком опасен. Мы все видели это в Осаке! Освободить его на этой помойке в Азии с самурайской командой...

Алвито следил за Родригесом, еще более озабоченный.

- Я думаю, лучше послать еще одно сообщение отцу-инспектору. Ему надо сообщить, вдруг это окажется очень серьезно. Он будет знать, что делать.

- Я знаю, что делать! - Родригес с размаху стукнул кулаком по планширу. Он встал и повернулся к нему спиной. - Слушайте, отец, слушайте мою исповедь: в первую ночь - самую первую ночь, он стоял сбоку меня на галере в море, когда мы уходили из Анджиро, сердце подсказывало мне, что его нужно убить, потом еще раз во время шторма. Господь Бог помог, это было в тот раз, когда я послал его вперед и умышленно отклонился по ветру без предупреждения, он был без страховки, я сделал это, чтобы убить его, но англичанин не упал за борт, как случилось бы с любым другим. Я думаю, это была рука Бога, и понял это до конца, когда позже он оказался умелым рулевым и спас мой корабль, и потом, когда мой корабль оказался в безопасности, а меня смыло волной и я тонул, моей последней мыслью было также, что мне наказание божье за то, что я пытался его убить. "Ты не должен был так поступать с кормчим - он никогда бы так не поступил! " Я заслужил это в тот раз и потом, когда я остался жив, а он склонился надо мной, помогая мне напиться, я был так пристыжен и снова просил прощения у Бога и клялся, дал святой обет помочь ему. Мадонна! - он запнулся, испытывая сильнейшие душевные муки. - Этот человек спас меня, несмотря на то, что я пытался неоднократно убить его. Я видел это по его глазам. Он спас меня и помог мне выжить, а сейчас я собираюсь убить его.

- Почему?

- Адмирал был прав: нам может помочь только Бог, если англичанин выйдет в море на "Эразмусе", вооруженный, с мало-мальски приличной командой.