Алекс Хейли - Корни. Часть I

Последним на том собрании решалось дело Джаннех Джаллон, которой было пятнадцать дождей. Вся деревня радовалась и плясала, когда ей удалось сбежать от укравшего её тубоба. Через несколько лун после побега она оказалась беременной, хотя была незамужней, и это вызвало множество слухов. Она бы могла ещё стать третьей или четвёртой молодой женой какого-нибудь старого мужчины, но ребёнок, которого она родила, оказался со странным светлым оттенком кожи и необычными волосами. С тех пор Джанкех Джаллон избегали. Старейшины не стали совещаться, они объявили, что примут решение по этому серьёзному и трудному случаю на следующем собрании.

Кунта, обеспокоенный и до некоторой степени неудовлетворённый последним решением Совета, пошёл на охрану деревни.

Почти всю ночь он думал о ребёнке со светлой кожей и странными волосами, о ещё более странном отце этого ребенка и том, съел бы тубоб Джанкех Джаллон или нет, если бы той не удалось сбежать.

На рассвете, спускаясь на землю с наблюдательного поста и собираясь идти домой, Кунта увидел свой топор и вспомнил о дереве, которое он намеревался срубить для барабана. Поначалу он хотел отложить это до следующего дежурства, так как всю ночь не спал и чувствовал усталость. Но потом все же решил, что было бы не по-мужски откладывать это дело и побежал к реке.

Тяжело дыша от бега, но не задыхаясь, он добрался до густого кустарника, растущего по берегам реки. Немного дальше по течению Кунта свернул в сторону от воды на боковую тропку, которую он сам протоптал, когда ходил до старого мангрового дерева. Подтянувшись за нижнюю ветку, он стал взбираться на своё любимое место почти у самой верхушки. Отсюда в это ясное утро он видел далеко-далеко, до следующего поворота реки, которая всё ещё была покрыта спящими птицами и дальше, до рисовых наделов. В такие моменты Кунта чувствовал особый покой и странное чувство. Оно было даже сильнее, чем то, что он испытывал в мечети. Только здесь он действительно понимал, что всё было в руках Аллаха. Он слышит и видит всё, что существует дольше человеческой памяти и будет существовать после того, как его дети и дети его детей присоединятся к предкам.

Кунта спустился с дерева и пошёл в сторону солнца, пока не дошел наконец до опушки с высокой травой у рощи. Здесь он и срубит подходящий ствол. Он углубился в рощу, чтобы выбрать самое гладкое и круглое дерево. Положив копьё и топор, Кунта стал ходить и осматривать стоявшие поблизости деревья.

Наклонившись к основанию одного из них, он услышал хруст ломающейся ветки. В одно мгновение он обернулся. На него мчалось белое лицо, сверху опускалась дубинка, сзади слышались тяжёлые шаги. Тубоб!

Кунта поднял ногу и пнул человека в живот, тот охнул. Тут же что-то тяжёлое, скользнуло по голове Кунты и обрушилось на плечо. Присев от боли, Кунта развернулся и бросился с кулаками на двух чёрных мужчин с мешком и одного белого с короткой дубинкой в руках.

Мечтая о брошенном оружии, он пинал и колотил врагов, не ощущая ударов дубинки. Все трое разом навалились на него. Кунта увидел лицо и впился в него рукой, надавив пальцем на глаз. Послышался дикий крик. Тут же на его голову опустилась дубинка. В глазах помутилось. Почему он их не услышал, не почувствовал? Из пробитой головы потекла кровь. Оморо! Бинта! Ламин! Суваду! Мади! Ещё один удар — и всё погрузилось в черноту.