Алекс Хейли - Корни. Часть I

Бывали случаи, когда должников обязывали немедленно рассчитаться, даже если для этого им приходилось продавать своё имущество. А если не было имущества, то должник обязан был отработать на поле того, кому задолжал. Не раз Кунте доводилось видеть, как рабы обвиняли своих хозяев в плохом обращении или в том, что те забирали больше условленной половины урожая. Хозяева тоже частенько обвиняли рабов в нечестности и в намеренной порче инструментов.

Но случалось, что между рабом и хозяином не возникало никаких споров. Иногда даже раб просил вместе с хозяином разрешения жениться на ком-нибудь из девушек семейства. Разрешение на женитьбу должна была получать любая пара. Молодым, состоявшим в слишком близком родстве, отказывали, а для остальных назначался срок в одну луну. За это время жители деревни должны были приходить к любому старейшине и рассказывать ему всё, что они знали о молодых, вступающих в брак. Хорошо ли каждый из них вёл себя дома, когда был ребёнком? Причиняли они вред кому-либо из жителей или нет? Проявлялись ли в них какие-либо отрицательные черты — обман или сокрытие полной правды? Бывал ли мужчина жесток к своим козам? Если что-то подобное становилось известным, то женитьба не разрешалась, поскольку считалось, что эти пороки могут передаться будущим детям.

Порой на собраниях Кунта узнавал, что о некоторых вещах сообщалось только старейшинам. Однажды молодым отказали в женитьбе, так как появился свидетель и рассказал, что мужчина, намеревающийся жениться, как-то украл у него корзину, думая, что его никто не видит. Тогда о краже не рассказали из жалости к мальчику (он был тогда в возрасте первого кафо), потому что в этом случае ему бы отсекли правую руку. Кунта видел, как уличённый воришка разрыдался и признался в своём проступке родителям и невесте. Вскоре он исчез из деревни, и о нём больше никто ничего не слышал.

Побывав на нескольких собраниях, Кунта понял, что большинство жалоб, рассматриваемых Советом Старейшин, шло от женатых и замужних, особенно от мужчин с двумя, тремя или четырьмя жёнами. Самыми частыми были обвинения в неверности. Если обвинения подтверждались достаточными доказательствами, то Совет приказывал виновному отдавать оскорблённому мужу по одной собственной вещи до тех пор, пока тот не скажет: «Хватит!» Обычно такого не случалось, и обвиняемый в конце концов оставался в совершено пустой хижине. За неоднократное прелюбодеяние с чужими жёнами мужчины приговаривались к публичной порке. Наказание приводилось в исполнение последним из обиженных мужей, который наносил тридцать девять ударов плетью в соответствии с древним мусульманским правилом «сорок без одного».

Желание Кунты жениться несколько остывало, когда он слышал бесконечные жалобы мужей и жён. Мужья обвиняли жён в неуважении, в лени, в нежелании заниматься любовью, когда приходила их очередь или в том, что с ними невозможно было жить. Если обвинённая жена не имела свидетелей в свою пользу, то старейшины обычно велели мужу в тот же день выставить из хижины три предмета, принадлежащих жене и сказать трижды этим предметам в присутствии жены и свидетелей: «Я развожусь с тобой».

Самым серьёзным обвинением со стороны жены было обвинение мужчины в неспособности быть мужем. Совет назначал трёх людей, по одному от семей мужа и жены, и одного старейшину, которые в назначенный день приходили и наблюдали супругов в постели. Если двое из трёх пришедших говорили, что жена права, то она получала развод, но если они выясняли, что муж справляется со своими обязанностями, то он мог побить свою жену и даже развестись с ней.

Рассматривалась Советом и просьба двух разведённых женщин и двух мужчин снова вступить в брак со своими бывшими супругами. Совет постановил: «Вы настаивали на разводе, поэтому вы можете снова пожениться лишь в том случае, если каждый из вас предварительно женится или выйдет замуж за кого-нибудь другого».

Для Кунты и его сверстников самым интересным было дело двух вдов и двух старших мужчин третьего кафо. Собравшиеся замерли, когда барабан простучал: «Туда Тамба и Калилу Контех! Фанта Беренг и Сефо Кела!» Двое мужчин одного с Кунтой кафо и две вдовы встали. Фанта Беденг говорила за всех четверых: «Туда Тамба, тридцати двух дождей, и я, тридцати трёх, имеем мало возможностей заиметь мужей», — начала она и далее обратилась с просьбой разрешить им готовить для молодых мужчин и спать с ними. Посоветовавшись, старейшины сообщили: «Аллах одобряет! Вы, вдовы, можете пользоваться мужчинами, а вы, мужчины, приобретёте ценный опыт до того, как найдёте себе жён».