Кобо Абэ - Стена

— Точно, надо его в клетку посадить.

Они оба расхохотались.

— Ёко! — единственное, что я смог с трудом произнести, и выкрикнул это слово, точно обнимая Ёко.

— Фу, как противно! Откуда этот человек-утка знает мое имя?

Словно увертываясь от моего крика, Ёко укрылась за визитной карточкой. Но на самом деле она, по-моему, нисколько не испугалась, наоборот, смотрела на меня с интересом. Из каждой поры моего тела сочилось молчаливое осуждение, и я, собрав в своем взгляде все презрение, излил его на Ёко.

Однако, присмотревшись как следует, я обнаружил свою ошибку. Это была не Ёко. Я принял за Ёко манекен.

Однако и платьем, и голосом — вылитая Ёко, я глазам своим не верил. И имена совпадали, так что это не была простая галлюцинация, я даже подумал, не серьезное ли метафизическое расстройство этому причиной. Возможно, подобно тому как основания, подтверждающие, что я есть я, оказываются поколебленными, стоит мне столкнуться лицом к лицу с визитной карточкой, поколебленными оказываются и основания, подтверждающие, что Ёко есть Ёко, поскольку она рядом с визитной карточкой. Ёко = Ёко; Ёко — Ёко = 0; Ёко + Ёко = 2 Ёко; Ёко × Ёко = ?.. Я пытался делать расчеты, мысленно строя самые разные уравнения и стирая их. Нет, все равно это не Ёко, а манекен, — несомненно.

Этот манекен я видел не впервые. Он был хорошо известен мне. Лет десять назад, еще школьником, я утром и вечером по дороге в школу и домой с замиранием сердца рассматривал его в витрине специального магазина манекенов на боковой улочке в районе Г. Женщина-манекен в струящемся мягкими складками от плеч к пышной груди прозрачном шелке казалась мне очаровательной, и, честно говоря, в глубине души я был влюблен в нее. Я думаю, это была моя первая любовь.

Где известная величина, где неизвестная величина — уравнения, которые я непрерывно строил в своем мозгу, смешались.

В конце концов имя Ёко утратило свое реальное значение и стало восприниматься мной как некий символ.

— Что за невоспитанный человек-утка. Уставился на нас, а имени своего не называет. Интересно, кто он такой? — подленько улыбаясь, сказала визитная карточка.

Если бы я мог сказать, кто я, проблемы бы не было. Я уже открыл рот, чтобы ответить: «Хотя тебе это прекрасно известно...», но силы оставили меня, и я в изнеможении закрыл глаза. Полились слезы, в ноздри, казалось, залетели мошки.

— Да, интересно, — расхохоталась Ёко-манекен беззаботно, как играют в молодой листве солнечные лучи.

Я с необыкновенной остротой ощутил нелепость своей позы — точно повис в воздухе. И хотя понимал, что это не та Ёко, мне все равно представлялось, будто настоящая Ёко издевается над моими слезами.

Раздался звонок — зоопарк закрывался.

— Пошли, — сказала визитная карточка.

— Да, — ответила Ёко-манекен, и они легкой походкой, прижимаясь друг к другу, удалились.

Когда они ушли так далеко, что разглядеть их стало невозможно, моя задубевшая одежда вдруг стала прежней, и я как подкошенный повалился на землю.

Все вокруг выглядело тусклым, будто было залито водой. Перед моими глазами что-то мелькало, словно пролетали светлячки. Мне казалось, что я куда-то плыву, как бревно в речном потоке.

Когда я пришел в себя, была уже ночь. Я шел вдоль канала по тихой улице, освещенной фонарями. Повернув за угол, я оказался на боковой улочке в районе Г. — передо мной была витрина магазина, где когда-то стоял тот самый манекен.

Витрина была пуста. Она выглядела мертвой и унылой. У дверей, рядом с вывеской, был выставлен все тот же манекен мужчины, которого я, тогдашний школьник, воображал своим соперником.

Искоса глядя на неприятно поразившую меня пустую витрину, я уже прошел было мимо, но манекен вдруг явно по-военному шагнул вперед, преградив мне путь, и дружелюбно улыбнулся:

— Где Ёко, вам, я надеюсь, известно?

— Ёко? — переспросил я.

— Неизвестно? Быть не может. Это же ваша знакомая еще с детства, которая всегда здесь стояла. Скажите, пожалуйста, прошу вас. Я имею право знать.

— Ёко... — начал я туманно. — Честно говоря, я сам ее разыскиваю.

Манекен зло посмотрел мне прямо в глаза и сказал укоризненно:

— Но где она была, вам, наверное, известно? Я деловой человек и знаю принцип: ты мне — я тебе. Если вы мне скажете, где она, я вас тоже отблагодарю — у меня для вас кое-что приготовлено. Может быть, у вас остались неприятные воспоминания об этой ветренице? — И, немного запнувшись: — Или вы не решаетесь сказать? Возможно, мне следовало бы постыдиться говорить все это, но я просто не могу молчать. Скажите, пожалуйста. Вы не раскаетесь, верьте мне. Я убежден, что вы будете удовлетворены тем, что я приготовил для вас. Вам необходим сейчас правильный совет. Прошу вас, скажите, пожалуйста: где Ёко?