Сомерсет Моэм - Сумка с книгами

Я не понял, что он имел в виду, я отупел от этих страшных событий.

"Вы ведь можете как-то ее спасти",- сказал я умоляюще.

Он покачал головой.

"Видели бы вы ее, так не стали бы об этом просить",- произнес он.

Я в ужасе на него уставился. В наступившей тишине я услышал судорожные всхлипывания какого-то мужчины.

"Кто это?" - спросил я.

"Ее брат".

Тут меня тронули за руку. Я обернулся. Это была миссис Серджисон.

"Бедный вы мой,- сказала она,- как я вам сочувствую".

"Почему, почему она это сделала?" - простонал я.

"Уйдемте, голубчик,- сказала миссис Серджисон.- Здесь вы уже ничем не поможете".

"Нет, я должен остаться",- возразил я.

"Что ж, ступайте посидите у меня",- предложил врач.

Я был совсем оглушен и позволил миссис Серджисон отвести меня за руку в личный кабинет врача. Она заставила меня сесть. Я все никак не мог поверить, что это правда. Я внушал себе, что это какой-то чудовищный кошмар, от которого я должен очнуться. Не знаю, сколько мы там просидели. Три часа. Может быть, четыре. Наконец пришел врач.

"Все кончено",- сообщил он.

Тут я не выдержал и разревелся. Меня мало заботило, что они обо мне подумают. Я был в таком горе.

Мы похоронили ее на другой день.

Миссис Серджисон проводила меня до дома и посидела со мной какое-то время. Она хотела, чтобы я пошел с нею в клуб. У меня не хватило духа. Она была само участие, но я вздохнул с облегчением, когда она ушла. Я попробовал читать, однако не понимал ни слова. Внутри у меня все умерло. Вошел слуга, включил свет. Голова у меня раскалывалась от боли. Снова появился слуга и сказал, что меня хочет видеть дама. Я спросил, кто это. Он ответил, что не уверен, но думает, что это новая жена туана с плантации в Путатане. Я не представлял себе, что ей могло от меня понадобиться. Я встал и вышел. Слуга не ошибся. Это была Салли. Я пригласил ее в дом. Я заметил, что она смертельно бледна. Мне ее было жалко. Для девушки ее лет это было скверное испытание, а для новобрачной - жуткий приезд в дом мужа. Она присела. Она была вся на нервах. Чтобы ее успокоить, я принялся говорить банальности. Я чувствовал себя очень неловко, потому что она уставилась на меня своими огромными голубыми глазами, которые просто омертвели от ужаса. Вдруг она меня перебила.

"Кроме вас, я никого тут не знаю,- заявила она.- Больше мне не к кому было идти. Я хочу, чтобы вы меня увезли отсюда".

Я опешил.

"В каком это смысле - увез?" - спросил я.

"Я не хочу, чтобы вы меня расспрашивали. Я хочу одного - чтобы вы меня увезли. Немедленно. Я хочу вернуться в Англию!"

"Но вы не можете сейчас так вот взять да и бросить Тима,- возразил я.Милая моя, нельзя давать волю нервам. Понимаю, каково вам, но подумайте и о Тиме. То есть для него ваш отъезд будет такое несчастье. Если вы его любите, самое меньшее, что вы можете сделать,- это постараться хоть чуточку облегчить его горе".

"Ох, ничего вы не понимаете,- воскликнула она,- а я не могу объяснить. Это так мерзко. Умоляю - помогите мне. Если есть ночной поезд, посадите меня на поезд. Мне бы только до Пенанга добраться, а там уж я сяду на корабль. Мне не хватит сил провести здесь еще одну ночь. Я сойду с ума".

Я был в полном недоумении.

"Тим знает?" - спросил я.

"Я не видела Тима со вчерашнего вечера. И больше никогда не увижу. Лучше смерть".

Я попытался выиграть время.

"Как вы поедете без вещей? Вы собрали багаж?"

"Какое это имеет значение?! - нетерпеливо возразила на.---Все, что понадобится в дороге, у меня с собой".

"А деньги у вас имеются?"

"Мне хватит. Так есть ночной поезд?"

"Есть,- сказал я.- Приходит в самом начале первого".

"Слава Богу. Вы все уладите? Можно я пока побуду у вас?"

"Вы ставите меня в ужасное положение,- сказал я.- Я не представляю, как тут лучше всего поступить. Вы, знаете ли, делаете крайне серьезный шаг".

"Если б вы все узнали, то сами поняли, что по-другому нельзя".

"Ваш отъезд вызовет здесь грандиозный скандал. Трудно представить, какие пойдут разговоры. Вы подумали о том, каково будет Тиму? - спросил я; мне было тревожно и грустно.- Видит Бог, я не рвусь вмешиваться в то, что меня не касается, но раз вы желаете, чтобы я вам помог, я должен понимать, что к чему, чтобы себя не винить. Вы обязаны мне рассказать, что случилось".

"Не могу. Скажу только, что мне все известно".

Она закрыла лицо руками и вздрогнула. Затем встряхнулась, словно отгоняя от себя нечто непередаваемо мерзкое.

"Не было у него права на мне жениться. Это было чудовищно".

Голос у нее сделался пронзительный и визгливый. Я испугался, что у нее вот-вот начнется истерика. Ее хорошенькое кукольное личико было искажено от ужаса, глаза не мигая уставились в одну точку.