Фарли Моуэт - Проклятие могилы викинга

- Тут всякий индейцы запутается, - сказал Питъюк. - Не горюй. Сейчас влезаем маленький холм. Может, тогда все понимаешь.

Оухото остался разводить костер и готовить ужин, а ребята начали подниматься по некрутому склону холма, чуть не по колено проваливаясь в пропитанные водой мхи. Добрались до невысокой вершины, огляделись по сторонам.

Чуть поблескивая в последних лучах заходящего солнца, перед ними лежало Озеро-в-озере. Воды его, протянувшиеся с севера точно руки великана, сомкнулись вокруг почти безукоризненного кольца суши миль двадцати в поперечнике. Внутри этого кольца лежало еще одно большое озеро, посреди него - обширный остров, и на самой середине острова поблескивало новое озеро.

- Вон там эскимосы прятался от индейцы, - объяснил Питъюк, показывая на островок. - А с этот холм индейцы увидел дым от костра Памео.

Джейми глядел на плоские однотонные просторы затопленных земель тундры и озер, - где ни единое деревцо, ни единый каменистый гребень не нарушали однообразия, и его пробрала дрожь.

- Пошли, - сказал он, - а то еще и нам тоже привидится дым! - И он первый двинулся к крохотному костру, который тускло алел внизу, подле темнеющих вод озера.

Ужин был скудный. Привал на эту ночь устроили на узкой полоске усыпанного галькой берега, что едва поднимался над водами озера. Только здесь и можно было поставить палатку: со всех сторон их окружало сплошное болото. Топливом мог служить лишь сырой мох, и Оухото потратил целый час на то, чтобы вскипятить воду. Приготовить какую-нибудь еду все равно бы не удалось, так что путники обошлись холодными лепешками и горячим чаем и сразу же завернулись в меховые одеяла. Спали плохо, а Питъюк всю ночь напролет беспокойно бормотал и всхлипывал, словно во сне его тревожил дух запустения, что обитал в этом краю.

17. ЭНОИУК - УРАГАН

Утро наступило хмурое, сумрачное. Стали разжигать костер, но тут посыпала мелкая серая изморось, так что не удалось даже вскипятить воды. Все мрачно забрались в каноэ и под этой изморосью поплыли по озеру.

- Ты ночью так расшумелся, мертвых и то мог разбудить, - сказал немного погодя Джейми. - С чего это ты, а?

- Плохой шутка, Джейми, - рассудительно сказал Питъюк, перестав на миг грести. - Не говори про будить мертвый. Прошлый ночь я, наверно, слышал Илайтутна. Он говорил, мы останемся на Озеро-в-озере. Наши кости останется с кости эскимосы, который давний время здесь умирал.

- Ох, Пит, не болтай чепуху! - вспылил Джейми: угрюмые эти места угнетали и его. - Ну, что нам помешает отсюда выбраться?

- А вон что, Джейми. - Питъюк показал на восток; на горизонте возникла серая зыбкая стена тумана и пошла на них.

Оухото тоже увидел эту надвигающуюся стену, каяк его мигом очутился меж двух каноэ, и он тревожно закричал.

- Скорей, скорей, говорит, - перевел Питъюк. - Хикикок идет. Туман с дождь делает нас слепой, потом эноиук, большой ветер, нас гонит. Мы не найдем берег. Может большой волна топить каноэ.

Голос Оухото прозвучал так, что стало ясно: медлить нельзя. Оба каноэ понеслись за ним со всей скоростью, какую могли из них выжать налегшие на весла гребцы, к ближайшему клочку суши - низкому каменистому островку посреди озера. Казалось, оба каноэ и каяк, точно птицы, летят над свинцовыми водами, но где им было тягаться с хикикоком. До спасительного островка оставалось всего полмили, и тут все вокруг исчезло. Словно они вдруг вплыли в черный мокрый туннель. Эуэсин и Джейми, сидя на корме своих каноэ, с трудом различали Анджелину и Питъюка, сидящих на носу. Лодки потеряли друг друга из виду, можно было только перекликаться.

Серый туман-дождь был густой, плотный, но ветер еще не поднялся. И только заглушенные крики Оухото, которыми он указывал путь остальным, нарушали зловещую тишину.

Ребята, всерьез испуганные, усердно налегали на весла: отчаяние прибавляло им сил. Дышали тяжело, никто не произносил ни слова, но в душе каждый недоумевал: как же теперь Оухото найдет этот островок? Сердца громко стучали от напряжения и тревоги, и вдруг Анджелина, а за ней Питъюк предостерегающе закричали: оба каноэ перенеслись через каменный выступ, едва прикрытый водой.

Из тьмы возник Оухото, ухватил нос одного каноэ, другого, выволок их на островок. Ребята соскочили на берег. Оухото резко скомандовал, они подняли лодки, потащили на середину острова. Каяк Оухото был уже там; теперь эскимос велел им навалить в свои каноэ большие камни и сам занялся тем же.

Все спотыкались, сталкивались друг с другом, натыкались на что-то, не различимое в мокрой тьме, падали.