Симона Бовуар - Мандарины

с Дюбреем. Он поднялся к себе в комнату, сказав, что у него пропал аппетит и что он перекусит попозже вместе с Надин.

Анри облокотился на подоконник; вдали виднелась темная масса холма, а рядом — павильончик, где лежал Сезенак: точно так веселой рождественской ночью он лежал в квартире Поль. Все громко смеялись, поздравляли друг друга с победой, кричали вместе с Престоном «Да здравствует Америка» и пили за здравие СССР. Но Сезенак оказался предателем, услужливая Америка готовилась поработить Европу, а что касается СССР, лучше всего было не особенно присматриваться к тому, что там происходит. Не сдержав обещаний, которых оно никогда и не давало, прошлое стало всего лишь ловушкой для простаков. На темном холме фары какой-то машины проложили широкую сияющую борозду. Анри долго стоял неподвижно, глядя на эти извивающиеся в ночи световые пути. Сезенак спал, и его преступления вместе с ним. Надин бродила по полям; у Анри не было ни малейшего желания объясняться. Он лег, не дожидаясь ее возвращения.

Сквозь смутный сон Анри показалось, будто он вдруг услышал необычный шум, похожий на град; он открыл глаза, из-под двери сочилась полоска света: Надин вернулась, ее гнев не дремал, но шум доносился не из ее комнаты: по стеклам бил дождь мелких камешков. «Сезенак», — подумал Анри, соскакивая с постели. Он открыл окно и свесился: Венсан. Торопливо натянув одежду, Анри спустился в сад.

— Что ты здесь делаешь?

Венсан сидел на зеленой деревянной скамейке, прислонившись спиной к дому; лицо его было спокойным, но левая нога судорожно стучала по земле, штанина его брюк дрожала.

— Ты мне нужен. У тебя есть машина?

— Да, а в чем дело?

— Я только что убил Сезенака, надо убрать его отсюда. Анри с изумлением посмотрел на Венсана.

— Ты убил его?

— Другого выхода не было, — ответил Венсан, — он спал, я воспользовался своим револьвером с глушителем. — Венсан говорил четко и быстро, потом добавил: — Только этот подлец не пожелал сгореть.

— Сгореть?

— В маки мы стащили у фрицев фосфорные таблетки; обычно они не подводят, но, возможно, теперь они уже слишком старые, хотя я предусмотрительно держал их в сухом месте. Я без толку прождал три часа: живот едва затронуло. Скоро рассвет. Надо погрузить его в машину.

— Зачем ты это сделал! — прошептал Анри. Он опустился на скамью; он знал, что Венсан способен убить, что он убивал, но это было абстрактное знание; до сих пор Венсан был убийцей без жертвы; его мания, подобно пьянству или наркотику, представляла опасность лишь для него. И вот теперь он вошел в павильон с револьвером в руках, приставил дуло к живому виску, и Сезенак умер; в течение трех часов Венсан оставался наедине с приятелем, которого он убил и который не хотел сгорать. — Мы отправили бы его куда-нибудь в джунгли, откуда он никогда не вернулся бы!

— Ну да, как же! — сказал Венсан. Его нога успокоилась, но голос звучал не так твердо. — Сезенак! Изменник! Ты только представь себе! Как он обвел нас вокруг пальца! Шансель говорил: «Это мой братишка!», а я, несчастный идиот, поверил! Если бы я не остерегался из-за наркотика, он и меня сдал бы полицейским, а я столько для него сделал, сколько никогда ни для кого не делал. Даже если бы я знал, что поплачусь за это своей шкурой, я все равно заполучил бы его собственную.

— Как ты узнал, что он здесь?

— Я шел по следу, — неопределенно ответил Венсан. И добавил: — Я приехал на велосипеде и сложил бы останки в мешок, привязал бы к мешку камень и бросил бы все вместе в реку. Я прекрасно справился бы один. Не понимаю, почему он не сгорел! — в недоумении повторил Венсан. Молча поразмыслив с минуту, он встал: — Надо поторапливаться.

— Что ты хочешь делать?

— Отвезем его, пусть примет ванну, хорошенькую ванночку вечности. Я присмотрел отличное местечко.

Анри не шелохнулся; ему казалось, что его просят убить Сезенака собственными руками.

— Что-то не так? — спросил Венсан. — Не можем же мы оставить его тут, а? Но если ты не хочешь помогать мне, ладно, одолжи хоть свою колымагу, и я попытаюсь справиться сам.

— Я помогу тебе, — сказал Анри, — но взамен попрошу тебя об одной вещи: обещай мне расстаться со своей бандой.

— То, что я сделал сейчас, это работа одиночки, — ответил Венсан. — А что касается моей банды, повторяю тебе то, что говорил раньше: ты не можешь предложить мне ничего лучше. Что вы предпринимаете против тех подлецов, которые теперь возвращаются как ни в чем не бывало? Ничего. Так что позволь нам защищаться.