Кейт О'Риордан - Ангел в доме

- Понятно. Может, поделишься, что не так на этот раз?

- На этот раз? Да как ты смеешь!

- Ты не в своей тарелке.

Одарив его кислым взглядом, Бонни отпилила от куска толстый, розовый, будто язык мающегося жаждой пса, шмат мяса. Сверху примостила половинку печеной картофелины - четвертой за ужин, - шлепнула ложку пюре из брюквы и добрых три ложки густой, жирной подливки. Аккуратно пригладила бока пирамиды, сдобрила таким количеством соли, что Роберта перекосило, после чего набросилась на сооружение с вилкой и ножом, не забывая сохранять все то же кисло-несчастное выражение лица.

- Ну?..

- Обидно. - Бонни уронила вилку. - Очень обидно. Действительно, зачем скрывать? - Взгляд ее извергал эту самую обиду пополам с инквизиторской ненавистью. - Ты обещал... ты сидел вот на этом самом месте и обещал пойти со мной на Барри Манилова. Знаешь ведь, что я не выношу ходить на концерты в одиночку. Чувствую себя полной дурой.

- А в чем проблема? Обещал - значит, пойду.

По правде говоря, обещание это напрочь вылетело у него из головы амнезия по Фрейду, не иначе. Перспектива провести два с лишком часа, слушая кумира Бонни, да еще в окружении восторженных старух выглядела, мягко говоря, малоприятной. А точнее - противоестественной. Он же мужчина, в конце концов; до старика ему далеко, а из детсадовского возраста, когда всюду ходят с мамочкой, уже вышел. Но уж раз обещал...

- В пятницу, - проскрипела Бонни. - Вечером в пятницу. В следующую пятницу.

- Ну и что?

- Сегодня утром я столкнулась с Питером - вот что. Говорит, ты обещался в пятницу у них быть. Свидание тебе устраивают. Мог бы сам мне сказать.

- Свидание... - Роберт напряг память. - Ничего подобного. Они оставили сообщение на автоответчике, пригласили на ужин, но я ничего не решил. Позвоню и откажусь.

- Хотела бы я знать, что эти двое из себя корчат? С какой стати они на тебя наседают - сделай им то, сделай им это? Послал бы их куда подальше - и все дела. У тебя, слава богу, уже есть подружка - со своими, правда, закидонами, но об этом умолчим.

Забывшись, она опять взялась за соль. Роберт отобрал у нее солонку и легонько погладил по руке. Уж кто-кто, а он знает цену одиночеству.

- Они понятия не имели, что она носит парик, Бонни.

Речь шла о последней из попыток Питера и Аниты сосватать его очередной девице.

- Парик, ха! Ее парик - это цветочки. - Бонни многозначительно вздернула брови.

- Ладно, давай оставим. У них ничего не вышло, так что и вспоминать не о чем.

- Да, но пятница? Почему ты со мной не посоветовался? Мог бы пойти один или еще с кем-нибудь, не пропадать же билетам. Сам ведь мечтал сходить на этот концерт.

Неужели? К чему тогда эти пляски на горячих углях? Вопрос, впрочем, риторический. Такова уж манера Бонни - самой себе устраивать экзекуции исключительно ради возможности позже себя же и пожалеть. Как только изысканные мгновения жалости к себе проходили, обычно наступал тягостный и куда более долгий этап преодоления последствий забастовки. Увы, опыт ее ничему не научил. Из раза в раз она проходила все стадии, все так же поддаваясь настроению и все так же страдая от последствий. Роберт называл перепады ее настроения "припадками". Когда же она научится вовремя притормаживать и пускать в ход логику?

- Ладно, проехали, - фальшиво беззаботным тоном сказала Бонни. - Все равно ты чувствовал бы себя ослом... рядом со своей матерью.

Роберт встал, с грохотом отодвинув стул.

- Довольно. Я иду домой. Позвони, когда перестанешь себя жалеть.

- Сядь. - Бонни дернула его за рукав. - Ну сядь же, Роб. Я исправлюсь, честное слово. - Она была похожа на нашкодившего щенка - седые кудряшки подрагивают, голубые глаза влажно блестят.

Роберт сел, шумно вздохнул и изобразил укоризненно-хитрый взгляд. Бонни хихикнула, не меньше сына довольная окончанием "припадка".

- Ты же знаешь, каковы мы с Питером, когда вместе, - с энтузиазмом пережевывая мясо, ухмыльнулась Бонни. - Ну и чудила твой дружок. Играет у меня на нервах, ей-богу. А уж она тем паче.

- Они хорошие ребята и доказали свою дружбу, Бонни, ты это знаешь. А вот я не знаю, почему вечно ты на них нападаешь.

Ее глаза вновь сузились. Оценивающе. Нет, все в порядке. Очередной припадок откладывается. Бонни театрально пожала плечами:

- Спроси чего полегче. - Она опять потянулась за солью, но Роберт ее опередил:

- Пожалей сердце.

Сколько Роберт помнил себя - и Питера, - тот относился к Бонни с величайшей вежливостью. Возможно, именно потому она ему и не доверяла. Еще когда они были совсем детьми, Бонни обожала поддевать Питера по любому поводу, но он все равно изо дня в день прибегал играть к ней на плавучий дом, крайне редко и с большой неохотой приглашая к себе Роберта. Иногда Питер угощал Бонни горстью конфет из своих неисчерпаемых запасов, от чего она принималась задирать его пуще прежнего. Питер был невозмутим и держался стойко. Скакал по палубе в своих отутюженных шортиках, с идеальным пробором в медных волосах, точно мальчишка из сказки про Али-бабу. Сам-то Роберт в те дни выглядел не ахти как, поутру натягивая брошенные Бонни на стул шмотки дырявые свитера "с чужого плеча" и разномастные носки.