Кейт О'Риордан - Ангел в доме

- Ты! Держись от меня подальше.

- Но...

- Слышал?

- Но, Роберт! Тебе разве не показалось, что мы все говорили на разных языках?

- А кто виноват? Что ты ей сказал, черт бы тебя побрал? Какие нужные слова нашел, чтобы вызвать этот взгляд, это кошмарное "ах"?! Я идиот. Сам виноват. Лучше бы к дьяволу провалился, чем тебе поверил. Или ей. Или еще кому-нибудь. - Он с натугой вдохнул. - Так. Ладно. Больше этого не случится. Никогда.

- Я же помочь хотел, - крикнул Питер вслед удаляющейся фигуре.

- Себе помоги, заносчивая, самоуверенная, жирная скотина.

Питер впал в транс. На застывшем лице только веки моргали с бешеной скоростью. Напротив замер изумленный ребенок. Не найдя более достойного выхода из положения, Питер показал ребенку язык, и тот с плачем кинулся к матери.

А Питер с перекошенным лицом кинулся к поезду.

Глава шестнадцатая

Тетки ничего не могли поделать с Анжелой. Кудахтали, разумеется, и плясали вокруг нее изо всех своих оставшихся - немалых - сил, но ровным счетом ничего не добились. Уж три дня прошло с приезда их девочки, и все три дня она не жила, а существовала - механически жевала, молча падала в постель, равнодушно вставала, когда снова подходило время есть. Выбрав свободную минутку, Бина зашла в комнату дочери. "А тот парень, о котором мы говорили перед твоим отъездом?.." Анжела тоскливо мотнула головой. "Ничего не выйдет?.." Еще один тоскливый жест, и Бина ретировалась. Разбитое сердце говорило само за себя. Даже Брайди пришлось отступить перед пустым, но от этого не менее красноречивым взглядом, которым Анжела ответила на осторожные намеки насчет обетов и посвящения.

Если где-то ей и было покойно, так только на чердаке, с Майки. Чувствуя ее боль и тоску, Майки лучился нежностью, улыбками, то и дело открывал объятия и баюкал ее, как маленькую. Он позволил Анжеле дочиста выскоблить окно и подолгу стоял рядом, молча вглядываясь в бескрайнюю пустошь. Птицы стая за стаей брали курс на юг, наполняя свинцовое небо тревожными криками. Совсем скоро небо опустеет и компанию людям составит разве что черный ворон.

- Меньше двух недель осталось, чтобы принять решение. Как бы мне хотелось заглянуть в будущее и убедиться, что я не ошиблась.

Майки кивнул и задрал голову, следя за клином гусей над самой крышей дома.

- Все так запуталось. Может, так и задумано, чтобы у меня не осталось сомнений... - Анжела пожала плечами, невольно выискивая взглядом чуть видный на горизонте Холм Великого Разочарования. - В жизни, наверное, многое происходит не случайно. Как ты думаешь?

Майки с жаром закивал.

- Я тоже так думаю. Хочу тебе что-то сказать, только обещай не сердиться, ладно?

Кивнув раз десять, Майки остановил на ней темный взгляд и замер в ожидании.

- Даже не знаю, смогу ли это выговорить. - Она прижала ладони к лицу, но щелочку между пальцев все же оставила. - Понимаешь, я дала бы обет и стала монахиней ровно через десять дней, если бы... если бы не тот человек, Роберт. Я тебе говорила о нем. С ним ничего не выйдет, - добавила она быстро и вздохнула, - хотя теперь дело даже не в нем самом, а в моих чувствах к нему. Я не могу от них избавиться. Очень стараюсь, но не могу. Наверное, это любовь? Пусть будет любовь, но тогда я не пойму, что люди в такой любви находят. Одним словом, если это любовь, а я не могу от нее избавиться, то и в монахини мне идти нельзя. Не имею права, так ведь?

Майки закивал снова, до того усердно, словно решил расстаться с головой.

- Предположим, я дам обет. Но что меня заставило бы? То, что мне никто не нужен, кроме Роберта, а с Робертом все кончено, - значит, можно и монашкой стать. Понимаешь? С другой стороны, если я не стану монахиней, но продолжу мечтать о Роберте, то как смотреть в глаза его девочкам? Боже. Да он, наверное, и вчетвером попробовать не прочь, раз опустился до интрижки с женой собственного друга. Фу! - Ее передернуло от отвращения. - Видел бы ты этого Питера. Розовый, жирный, как свинья. - Анжела хрюкнула пару раз, вызвав приступ смеха у дядюшки. Глядя, как Майки трясется, держась за живот, она и сама улыбнулась. - Совсем не смешно, между прочим. Ты не поверишь, но этот жирный тип заявил, что я и монахиней могу стать, если хочется. Роберту, мол, все равно. Представляешь? Ему все равно - с кем. Небось и за Мэри Маргарет приударил бы, не поморщился. Да что там - он бы и от сестры Кармел не отказался. Вот это, я понимаю, была бы любовь вчетвером. - Анжела не знала, от хохота у нее текут слезы или от ужаса. - Майки, сейчас же прекрати смеяться!