Болеслав Прус - Эмансипированные женщины

- Но, панна Клара! - запротестовала Мадзя.

- Нет, вы должны поглядеть, как мстит изменникам независимая женщина. Если этот человек, услышав мою речь, проживет до завтра, я получу доказательство, что он подлец, не заслуживающий даже моего презрения.

Несмотря на сопротивление Мадзи, она затащила ее к себе; по комнате широкими шагами расхаживал студент, растрепанный больше обыкновенного. Увидев панну Клару, он вынул руку из кармана и хотел поздороваться.

- Посмотрите, панна Мадзя, - глубоким голосом сказала панна Говард, этот человек протягивает мне руку!

- В чем дело? - спросил оскорбленный студент, смело глядя на панну Клару, которая стояла перед ним, бледная и неподвижная.

- Вы, сударь, за моей спиной переписываетесь с Маней и спрашиваете у меня, в чем дело? Это я должна вас спросить: что вы делаете в доме женщины, которую вы обманули?

- Я вас? Господи Иисусе...

- Разве вы не расставляли мне сети? Разве не завлекали?

- Честное слово, я и не помышлял об этом! - воскликнул студент, ударив себя в грудь.

- Какую же цель преследовали тогда ваши посещения? - в гневе спросила панна Клара.

- О какой цели вы говорите? Вы слышите, сударыня? - обратился он к Мадзе, разводя руками. - Ту же цель, что и сегодня, что и всегда. Я принес вам корректуру, но...

- Корректуру? Моей статьи о незаконных детях? - воскликнула панна Говард.

Мадзя изумилась, увидев, как внезапно переменилась панна Клара. За минуту до этого она была подобна Юдифи, которая рубит голову Олоферну, а сейчас напоминала пансионерку.

- Но если мне будут устраивать такие скандалы, - продолжал студент, то увольте, благодарю покорно! Я не желаю вмешиваться...

К панне Говард снова вернулось торжественное настроение, и голос ее снова стал глубоким.

- Пан Владислав, - сказала она, - вы нанесли мне смертельную рану. Но я готова простить вас, если вы поклянетесь, что никогда... не женитесь на Мане.

- Так вот, клянусь вам, что я только на ней и женюсь, - отрезал студент, размахивая руками и ногами самым неподобающим образом, никак не отвечавшим важности момента.

- Значит, вы изменяете прогрессу, предаете наше знамя.

- Очень мне нужен ваш прогресс, ваше знамя! - проворчал студент, трепля и без того растрепанную гриву.

- Вот вам доказательство мужской логики! - высокопарно произнесла панна Говард, обращаясь к Мадзе.

- Мужская логика, мужская логика! - повторил пан Котовский. - Во всяком случае, разработали ее не женщины.

- Я вижу, пан Котовский, с вами нельзя серьезно разговаривать, проговорила панна Клара таким непринужденным тоном, как будто в эту минуту случилось что-то ужасно забавное. - Впрочем, довольно об этом! - прибавила она. - Поможете ли вы мне просмотреть корректуру, несмотря на все то, что произошло между нами?

- Независимая женщина, а даже корректуру читать не умеете, - все еще мрачно буркнул оскорбленный студент.

- Позвольте мне проститься, - прошептала Мадзя. Пан Котовский угрюмо протянул Мадзе правую руку, а левой достал из потертого мундира сверток бумаг и стал озираться в поисках стула.

Глава двенадцатая

Скучные святки

В жизни Мадзи еще не бывало таких унылых святок, как в этом году.

Печально было и пусто. Пусто в комнате Эли и в квартире Ады, которую никто не занимал, пусто в дортуарах, столовых и классах, пусто в квартирах учительниц. Панна Говард целые дни проводила у знакомых, панна Жаннета у старой родственницы, Иоася уехала на несколько дней, мадам Мелин вывихнула руку и лежала в больнице, а мадам Фантош на самый Новый год подала заявление об уходе и перешла в другой пансион.

Слыша в классах и коридорах раскатистое эхо собственных шагов, Мадзя порой пугалась. Ей казалось, что ни одна пансионерка уже сюда не вернется, что столы и парты всегда будут покрыты пылью, а на кроватях всегда будут лежать голые матрацы. Что вместо детских голосов она будет слышать эхо собственных шагов, а вместо учителей и классных дам встречать только пани Ляттер, когда она, сжав губы, проходит по коридорам или заглядывает в пустые дортуары.

А может, и она думает, что после каникул сюда никто уже не вернется, может, странный ее взгляд выражает опасенье?

С пани Ляттер творилось что-то неладное. Станислав и панна Марта говорили, что она не спит по ночам, доктор посылал ее на воды, предписывал продолжительный отдых и качал головой. Мадзя не раз заставала начальницу в кабинете сидящей без движения, уставясь глазами в стену; раза два она слышала, как пани Ляттер выбегала в коридор и спрашивала Станислава, не приехал ли пан Казимеж из деревни, нет ли от него письма.