Карой Сакони - Дивное лето (сборник рассказов)

Ручка опять дернулась. Даже не вытеревшись как следует, он накинул халат, схватил бритву и несессер, распахнул дверь и вышел. От двери отскочили двое курчавых ребятишек. Grácie, signore! [10] Спасибо, синьор! ( итал.) — пропели они и, прошмыгнув мимо него, закрыли за собой дверь. Он слышал их веселую возню, пока шел по коридору, оставляя резиновыми тапочками мокрые следы на дорожке, и, сторонясь, пропускал все итальянское семейство.

— Ну наконец-то! — встретила его в комнате Клара. — Завтрак на столе! Ребенок совсем извелся.

Он не ответил, молча убирал свои вещи.

— Вечно вас приходится ждать, — канючил маленький Шандри. Он сидел за столом, аккуратно причесанный, в новеньких фирменных джинсах и полосатой майке. Руки засунуты за широкий пояс, подбородок уткнулся в грудь; он сполз со стула и почти лежал, расставив ноги.

— А этому чего не хватает? — спросил Шандор. Приспособив вместо зеркала створку окна, он стоял и причесывался. — Чего ему не хватает с самого утра?

— Он есть хочет, — ответила Клара.

— А я тут при чем?

— Ни при чем. Я просто объясняю. Ну иди же, будем наконец завтракать. Мы только тебя ждали.

— Ко мне ломились эти вчерашние щенки.

— Осторожно, там мой краб, — сказал Шандри.

— Что-что?

— Мой краб. Смотри не опрокинь.

— Что не опрокинуть?

— Краба, — спокойно объяснила Клара. — Там, под окном, в банке из-под варенья.

— Он будет вонять. — Шандор уставился себе под ноги.

— Не будет. — Шандри еще больше набычился. — Я его домой повезу. И морскую звезду. И морских ежей тоже.

— Да они уже воняют, — возмутился Шандор.

— Нет, не воняют!

— Но я же чувствую. И всю ночь чувствовал. Разлагаются и воняют.

— Вовсе они не разлагаются!

— Ну ладно, не спорьте, давайте есть, — уговаривала Клара. — Папа, иди скорее.

— Могли бы есть без меня. — Шандор сдул волосы с расчески. — Помыться спокойно не дадут в этой паршивой ванной! Толкутся без конца перед дверью! — Он отодвинул стул, сел, посмотрел на кубики плавленого сыра и маленькие коробочки с джемом на тарелке. Потянулся к чайнику: — Кофе?

— Нет, чай. Налить?

— Давай, — Дожидаясь, пока Клара поставит перед ним еду, он опять вспомнил: — Мы не потащим с собой всякую вонючую дохлятину!

— Ах, оставь, пожалуйста, — вздохнула Клара. — Ведь он сам их поймал в море! Это его маленький зверинец. Ну, ешьте.

— Я не хочу сыру, — сказал Шандри.

— Возьми джем, — предложила мать.

— И джема не хочу, он мылом пахнет!

— Чем? — ошеломленно уставился на него отец. — Мылом? Ты что выдумываешь?

— Надоело мне есть каждое утро сыр и джем.

— Ему надоело! — возмутился Шандор. — Ты слышишь? Ему, видите ли, надоело!

— Да, надоело, я их не люблю. — Шандри дерзко выпрямился, топнул ногой. — Меня от них тошнит!

— Не топай! — закричал на него отец. Он снял обертку с сыра, с подозрением надкусил и опять положил на тарелку; пережевывал, запивая чаем. — Замечательный сыр, лучше здесь не достанешь.

— Послушай, мой мальчик, — осторожно вступилась Клара, — мы платим за завтрак четыре динара. На четыре динара что купишь? Чай или кофе, сыр, джем, какую-нибудь булочку и фрукты. Зато не нужно бегать с самого утра, выискивая, где бы поесть. Папа очень умно придумал.

— Не уговаривай его! — вмешался Шандор, — Не хочет — пусть не ест. Другого не будет.

— Ты совсем похудеешь, милый, — вздохнула Клара.

— Ничего, с голоду не умрет. Проголодается — поест.

— Я и так голодный, — сказал ребенок.

— В таком случае, пожалуйста, все перед тобой! — Клара хотела вмешаться, но муж остановил ее взглядом, — Не упрашивай его! Мы приехали в Югославию, отдыхаем, купаемся в море, кругом такая красота, ездим повсюду. Все, что я прошу, — это чтобы он не кочевряжился за завтраком!

— А ты тоже не любишь плавленый сыр, — сказал Шандри. — Он к зубам прилипает, ты сам говорил.

— Вот видишь! Однако ем! И кончим на этом, хорошо? Хватит уже. — Он повернулся к жене. — Что будем делать? Спустимся к морю? А может, еще что-нибудь?

— Жарко, — сказала Клара.

— Да. — Шандор выглянул в окно. За деревьями, покрывавшими склон, виднелось море. Голубая вода залива сливалась с голубизной неба. Погода стояла ослепительная. — Ну так что?

— Давайте до обеда купаться, потом где-нибудь поедим, а после придем переоденемся.

— И что?

— Поедем на пароходе! — оживился Шандри.

— Ты уже поел? — строго посмотрел на него отец.

Шандри потянулся за рогаликом и стал громко жевать.