Владимир Марков - Кенозёры

Только утром пришли роженицы к больничным воротам
И доставлены были в родильный желанный покой,
В тишину белых стен, в чистоту белоснежных халатов,
Где, казалось, до блага осталось подать лишь рукой.

Родились в час урочный у девушек два ангелочка,
Огласив своим криком покои уставших мамаш.
Мир людей стал богаче, богаче на два голосочка.
Потому был так мил этот детский звенящий кураж.

Унесли человечков от мамок в палату для деток,
Привязав на ручонки тесёмочки тем малышам,
Где написаны были фамилии мамочек — мета,
Чтоб спокойна была у заснувшей мамаши душа.

Но случилась беда: развязались тесёмки на ручках.
Медсестра — эта клуша связала их вновь в узелок.
Как на грех, торопилась: давали в больнице получку,
И к концу подходил тот обычный рабочий денёк.

Не заметили мамки подмены родимых сыночков.
По холодному утру они уходили домой.
Возвращалась гулёна одна, как была, одиночкой,
Отказавшись от ангела, проще, кровинки родной.

А Марго? А Марго забрала из больницы обоих.
Пожалев сиротинку, сказала своим докторам:
— Там, где счастлив один, там и будут
                счастливыми двое, —
И направилась сразу к Николе-угоднику в храм.

И молилась она о здоровье и счастье мальчишек,
И мерцал под киотом церковной свечи огонёк,
И Ни кола-угодник стенанья благие услышал
И в пораненном сердце лампадку надежды зажёг.

Я любил всякий праздник,
Я гулял до зари,
Ты, мой праведный стражник,
Сивке морду утри!

Ты прости, дорогая,
За грехи той весной.
Никакая другая
Не сравнится с тобой.

Я два дома построил,
А тебя потерял.
Я был пахарь и воин,
Я чужого не брал.

Может быть, и лукавил,
Может быть, много пил.
Но своими руками
Радость близким дарил.

Были в жизни паденья,
Бил в стену головой.
И бросали каменья
Вслед друзья за спиной.

Растерял по дороге
Столько добрых людей.
Вспоминаю немногих,
Тех, кто сердцу милей.

Этой памятью острой,
Как тисками, зажат.
Ведь они на погосте
Под крестами лежат.

Кровь полячки и русса
Колобродит во мне.
Я в деревне запруся,
Буду жить в тишине.

Чувство боли отхлынет,
Как ребяческий страх.
У землячки Галины
Побываю в гостях.

Старых тёток, любимых,
И сестёр навещу:
— Погостишь ли, родимый?
— Погощу! Погощу!