Владимир Марков - Кенозёры

Жуки живут в народе нашем,
Они не сеют и не пашут.
Не писан им закон.
Жуки живут и в ус не дуют,
Без ложной скромности воруют,
Мир превратив в притон.

Жуки жуют икру из сёмги,
Их возят на работу «Волги».
У всех жуков посты.
Они по-царски все богаты,
И ручки их, как волчьи лапы,
Когтисты и остры.

Жуки коварны, словно змеи,
Над тем, кто им перечить смеет,
Устроят самосуд.
И, все его грехи припомня,
Как рыбу, бросят на жаровню
И втихаря сожрут.

Хотя народом нелюбимы,
Жуки пока неистребимы
До той поры, пока
Мы ждём спасителя-героя
В пивной за кружкой алкоголя,
Валяя дурака…

И что было, и что будет?
Чем больна душа? —
Рассказать могу я людям
По порядку, не спеша.
Одного никак не знаю,
Правду говоря,
Отчего себе гадаю
На бубнова короля?

Отчего вечерним часом
В полусне немом
Слышу скрипы тарантаса
Под своим окном?

Слышу милого Федюшки
Громкий говорок.
Давит голову к подушке
Белый потолок.

Что-то сладкое мне снится,
А проснусь — в слезах.
За окошком вьются птицы
В синих небесах.

За окошком важно ходит
Пара голубей…
В старой карточной колоде
Нет моих бубей.

Брови чёрны, очи чёрны,
Чёрной шалью стан обвит.
— Дай-ка ручку, благородный, —
Мне цыганка говорит.
— Я скажу тебе без лести,
Без обмана, милый мой.
Ты доверчив, добр и честен
И со светлой головой.
Ты обидами измучен,
Но не помнишь долго зла,
Ждёт тебя счастливый случай
Двадцать пятого числа.
Знай, что жизнь на белом свете —
Перепутанный клубок.
У неё ты на примете
От рождения, дружок.
…Чёрны очи ворожеи
Запечалены чуть-чуть.
Лишь цыганка так умеет
Пожалеть и обмануть.

— Ой, цыганка, старая цыганка,
Черноокая плутовка, погадай-ка.
Обмани, развей на сердце смуту,
Подари счастливую минуту.
Я люблю дорожные потешки,
Всё приму, что скажешь, без усмешки.

— Молодой, наивный человече,
Если просишь, так и быть, отвечу:
Обмануть, дружок, не обману я,
Той не верь, которая, целуя,
Провожала в путь-командировку.
Вот где проворонил ты плутовку!

Посмеялся… А теперь подумай,
Отчего ты стал такой угрюмый?

Мчится тройка. Дай дорогу!
Берегись! Посторонись!
Колокольчик бьёт тревогу:
На душе — хоть сам женись.

Ленты вьются, ветер свищет,
И кружится голова.
У гармони — голосище:
Уши выдержат едва.

От мороза добра шуба
Укрывает молодых.
И целует прямо в губы
Любушку свою жених.

Мчится тройка, снег вздымая,
Берегись! Посторонись!
Что со мною? Я не знаю.
На душе — хоть сам женись…

Ветер за окошком
Закрутился вихрем.
Куклы и матрёшки
В уголке притихли.

Мы печурку жарко
Разжигаем сами,
Очень-очень жалко,
Что нет мамы с нами.

Ты огнём согрета,
Слушать вновь готова
Маршака и Фета,
Пушкина, Крылова.

В гости к нам приходят
Рощи, речки, пашни,
Трусы и герои,
Звери и букашки.

Задаёшь ты сразу
Тысячу вопросов,
Добрый синеглазый
Маленький философ.

За окошком ветер,
Стелется позёмка.
Спать ложатся дети,
Спать пора, Алёнка.

Жил на свете паучок,
Паучок-моховичок.
Всех держал он на примете
И под ёлкой ставил сети.
Глупых мух и комаров
Он ловил в свой самолов.
Но однажды надоело
Пауку такое дело.
«Я имею восемь ног —
Я иначе жить бы мог.
Я имею восемь рук —
Я заслуженный паук!
Надоело комарьё,
Покрупнее есть зверьё!
Пролетал тут как-то шмель.
Мне б его сюда под ель
Заманить в свою ловушку».
…Размечтался и лягушку
Не заметил паучок.
А лягушка прыг да скок,
Язычком разок лизнула —
Паучка как ветром сдуло.
Так бесславно паучок
Сам попался на крючок.

За окошком каплет с крыши,
Солнца луч ползёт по стенке.
Васька-кот, проказник рыжий,
Расцарапал мне коленки.
Я его поставлю в угол,
Чтобы слушался хозяйку.
Я одна пойду к подругам,
А с котом оставлю зайку.
Он расскажет, как мой кот
Без меня себя ведёт.