Аугуст Гайлит - Тоомас Нипернаади

- Да смилуется господь бог над тобой, скрягой! Но я здорово промотался за эти недели, и в кармане не осталось ни цента. Зато и пожил я, надо признаться, в свое удовольствие! Пока толстопузый трактирщик взял меня за чуб и не сказал: «Отправляйся-ка снова на меня за чуб и не сказал: «Отправляйся-ка снова на заработки!» Так я и попал сюда. Ну, давай же скорее водки, хлеба и селедку. А Ночлег — не велика забота — у меня тут поблизости обитает тетка, еще и обрадуется, когда меня увидит, времени-то ого-го сколько прошло. Она живет в нескольких километрах отсюда, немолодая, имеет большой дом, восемь лодок и сети у нее лучшие во всей округе. Ее зовут Катарина Йе, ты наверняка слыхал о ней. Богатая милая женщина, но мне, пьянице, не наследовать ее состояния. Не по душе мне сидеть на одном месте и возиться с этими лодками, сетями.

Он ел не торопясь, с удовольствием, сладкая истома разлилась по всему его телу. Он наслаждался каждым кусочком, долго подробно рассказывал о делах богатой тетушки и в конце концов чуть не задремал у печки.

- Дружище Вайгупалу, видно, задерживается, - сказал он сонно, - но он непременно будет, еще сегодня.

За окнами смеркалось. С моря тяжко задувал ветер, шум и рокот волн все усиливался. С неба иголками сыпалась ледяная изморось.

- Сегодня больше никто не придет, - заявил хозяин, забирая стакан и тарелку Нипернаади, - Сейчас закрою ставни и запру двери, чего жечь дорогой керосин!

- Нет, нет, - возразил Нипернаади, борясь со сном. - Яан Вайгупалу будет непременно, этот человек никогда не обманывает. А как запьет — только через неделю остановится. Эх, дьявол, вот у него и размах, и здоровье, а денег!...

- Не верю я в твоего Вайгупалу, - сказал хозяин, - не слыхал я прежде такого имени!

Нипернаади оторвался от печки и скрепя сердце двинулся к двери.

- Зачахнешь ты в этой дыре, - презрительно сказал он. - В тебе нет и капли крови делового человека. Уж лучше тебе стать рыбаком или крестьянином, а то — завтра же топать со мной грузить кругляк. За полный день тебе, конечно, не заплатят, но хоть что-то заработаешь. А пока будешь здесь киснуть, у тебя горб вырастет, да и на пропитание наверняка не хватит.

Он остановился в дверях, будто из боязни выйти на холод.

- Наверняка, - повторил он.

- А когда я однажды забреду сюда снова, - добавил он, - то вместо тебя за стойкой будет белый скелет — это уж точно!

- Иди, иди, - сказал трактирщик, оттесняя его за дверь, - ни к чему мне твои глупые разговоры.

Он вышел, встречь ему ударил ледяной дождь. Придерживая руками пиджак, он пошел вдоль берега, ссутулившийся, убогий, дрожащий. Свернул в лес, отыскал под кустом каннель, придирчиво оглядел, верно, прикидывая, не отнести ли и его хозяину трактира. Но пару раз проведя по холодным струнам, снова упрятал инструмент под куст. Потом сгреб в кучу палые листья и соорудил себе ложе.

Утром проснулся стуча зубами, мокрый, замерзший. Снова побежал в Сирвасте.

В гавани уже суетились люди. Нипернаади понаблюдал за ними, потом подступил и спросил:

- Работа найдется?

Мужик постарше испытующе оглядел его и отозвался:

- А что, можно попробовать, если не подойдешь, можешь вечером двигать дальше.

Он да не подойдет? Где его напарник? Да вы только поглядите, как он перебрасывает эти бревно ан судно — как пушинки. Да это не работа, а так, забава, детишки и те справились бы. Его подозревают — как будто нет у него сил, желания, сноровки, наконец!

Его напарником оказался молодой и сильный парень по имени Яанус Роог.

- Не пыли, - с укором сказал он Нипернаади, - сразу видно, что ты не работник. Ты, может, на Чудском с сетями возился, а кругляк грузить не умеешь. Для начала рукавицы надень, возьмись за бревно и как следует на катки поставь, потом подтолкни, и чтобы всегда с одинаковой силой, оно само куда надо скатится. У тебя что, рукавиц нету?

- Дома оставил, - ответил Нипернаади застенчиво. - Да сейчас еще не холодно.

- Не холодно? - засмеялся Яанус Роог. - Бревна заледенели, а тебе не холодно?

Вечером рабочие разошлись по домам, и Нипернаади залез на покачивающуюся баржу. Здесь он вместе со сторожем спал у топившейся железной печурки, был доволен и счастлив.

- Эти баржи за границу пойдут? - спросил он.

- Нет, эти гробы не выдержат шторма, - ответил сторож. - На них и в прибрежных-то водах небезопасно.

- Жаль, - Нипернаади заметно расстроился, - а я бы махнул за границу. Я ведь по профессии матрос, и мне бороздить моря — одно удовольствие. В самом деле, это куда лучше, чем бродить по суше. Ну и, конечно, увлекательно тоже, с бурями бороться дело нешуточное, особенно на посудине вроде этой.