Иоганн Аугуст Апель - Пробный выстрел

— Послушай, мать, — сказал старый лесничий Бертрам из Линденхайна своей жене, — ты ведь знаешь, ради тебя я могу сделать все, что угодно, но эту мысль выбрось из головы и перестань тешить девчонку напрасной надеждой! Надо сказать ей «нет» раз и навсегда — поплачет немного и успокоится. Долгими разговорами и уговорами здесь делу не поможешь.

— Но, отец, — просительным тоном возразила жена лесничего, — разве не может наша Кэтхен жить так же счастливо замужем за писарем, как и за егерем Робертом? Ведь ты совсем не знаешь этого Вильгельма; он такой славный человек, такой добрый…

— Но не егерь! — перебил ее лесничий. — Наше лесничество уже больше двух столетий переходит по наследству от отца к сыну. Если бы ты мне вместо дочери родила сына, тогда — пожалуйста, я бы ему оставил свое место, а если бы родилась еще и девочка, могла бы выбирать себе в мужья, кого угодно. Но раз дело обстоит так, то уж нет! Сначала мне надо было приложить все силы и влияние, чтобы герцог позволил допустить моего будущего зятя к пробному выстрелу, а теперь я должен упустить дочку? Нет, мать, ведь я не настаиваю именно на Роберте. Если он тебе не нравится, подыщи девочке другого молодого ловкого егеря, которому я мог бы передать свое место при жизни. Тогда мы сможем доживать свои дни с молодыми. Но не приставай ко мне, ради бога, с этим писакой!

Матушка Анна охотно сказала бы еще несколько добрых слов о писаре Вильгельме, но лесничий, знавший женское искусство уговоров, не пожелал подвергать свое решение повторной атаке. Он снял ружье со стены и ушел в лес.

Едва он скрылся за углом дома, как Кэтхен просунула свою белокурую курчавую голову в проем двери.

— Ну как, матушка? Все в порядке? — спросила она и, влетев в комнату, повисла на шее у матери.

— Ах, Кэтхен, не радуйся прежде времени, — ответила та, — отец — хороший человек, добрый, но он не отдаст тебя ни за кого другого, кроме егеря, и от этого он не отступит, уж я его знаю.

Кэтхен заплакала. Мать то утешала ее, то бранила и в конце концов заплакала вместе с дочерью. В это время в комнату вошел Вильгельм.

— Ах, Вильгельм! — воскликнула Кэтхен, поворачивая к нему заплаканное лицо. — Найди себе другую девушку! Отец хочет отдать меня за Роберта, потому что он егерь, и мама ничем не может нам помочь. Но если мне суждено расстаться с тобой, то я не хочу принадлежать никому другому и останусь верна тебе до смерти.

Матушка Анна попыталась успокоить писаря и рассказала ему, что отец Бертрам не имеет ничего против него самого, а лишь из-за своего лесничества настаивает на том, чтобы его зятем был егерь.

— И только-то? — с облегчением сказал Вильгельм и прижал рыдавшую девушку к своей груди. — Тогда успокойся, дорогая Кэтхен! Я немного разбираюсь в егерском деле, ведь я же был в учении у моего дяди, старшего лесничего Финстербуша, и только ради моего крестного, начальника канцелярии, герцога, сменил ягдташ на письменный стол. Если ты не хочешь другой доли, чем доля твоей матери, и если тебе лесничий Вильгельм так же люб, как писарь Вильгельм, то я сразу же сменю профессию, поскольку веселая жизнь егеря всегда была мне милее чопорной жизни в городе.

— О мой любимый, золотой Вильгельм, — воскликнула Кэтхен, и все тучи исчезли с ее чела. — Если ты этого хочешь, то переговори поскорее с моим отцом, прежде чем он даст слово Роберту.

— Погоди, Кэтхен! — сказал Вильгельм. — Я сейчас же пойду за ним следом в лес. Он наверняка пошел охотиться на оленя, которого завтра нужно доставить в город для герцога. Дай мне ружье и ягдташ! Я найду его, поздороваюсь охотничьим приветствием и сразу предложу свои услуги в качестве ученика егеря.

Мать и дочь бросились друг другу на шею, потом помогли свежеиспеченному егерю снарядиться и с надеждой и тревогой проводили его в лес.

— Храбрый малый этот Вильгельм, — воскликнул лесничий, когда охотники вернулись домой. — Откуда это среди писарей отыскался такой стрелок? Ну ладно, я завтра же переговорю с начальником канцелярии. Было бы обидно, если бы такой парень не стал благородным охотником! Из него может получиться второй Куно. Ты знаешь, кто такой был Куно? — спросил он у Вильгельма.

Тот покачал головой.

— Разве я еще не рассказывал тебе о нем? — продолжал лесничий. — Видишь ли, это мой пращур, который основал наше лесничество и был первым его владельцем. Сначала он бедным оруженосцем служил у юнкера фон Виппаха.