Антон Нестеров - Колесо Фортуны. Репрезентация человека и мира в английской культуре начала Нового века

Генри Ли создал совершенно иную модель, которая на долгие годы стала своеобразной парадигмой для придворных зрелищ. Ли ставит своего рода спектакль – довольно прозрачную рыцарскую аллегорию, за которой просвечивает актуальная политическая ситуация – переговоры о браке Елизаветы с Алансоном и известные всем давешние притязания графа Лестера на руку королевы. Сэру Генри удается представить эту коллизию в весьма благоприятном свете, сведя роль Роберта Дадли, графа Лестера, к преданному служению рыцаря прекрасной даме, изначально сознающего ее недосягаемость. Спектакль искусно вовлекал в свою орбиту и присутствующих, смещая границы между миром воображаемого и реальностью, за счет чего зрители чувствовали свою глубочайшую причастность рыцарским добродетелям, положенным в основу «игры».

Оценившая постановку королева назначала Генри Ли распорядителем ежегодных королевских турниров. Уильям Сигар в опубликованном им на излете елизаветинского царствования труде «Достославные деяния, военные и гражданские» (1602) писал, что «в память о 17 ноября устраивались ежегодные ристалища, начало же им было положено достопочтенным и славным сэром Генри Ли, который их оформлял <���…> добровольно возложив на себя обязанность <���…> покуда жива государыня, являться на ристалище вооруженным». [348]Турниры эти были пышными, исполненными театральности зрелищами. [349]Как писал Фрэнсис Бэкон в рассуждении, получившем название «О разыгрывании масок и триумфальных процессиях», «что до поединков, турниров и ристалищ, то блеск их по большей части состоит в выездах, когда сражающиеся выходят на поле боя; особенно, когда колесницы их влекомы странными созданиями: львами, медведями, верблюдами и т. п.; в девизах, что возглашают они, выходя на бой, и в великолепии их доспехов и коней». [350]

До нас дошло довольно подробное описание турнира 1584 года, сделанное немецким путешественником Люпольдом фон Виделем: «Около полудня королева и дамы свиты расположились у окна длинного покоя около дворца Уайтхолл, подле Вестминстера. Окно это выходило на ристалище, где должен был проходить турнир. Из залы вниз вела широкая лестница, и вокруг ристалища были места для публики, разгороженные барьерами, так что каждый, уплатив 12 монет, мог стоять там и смотреть. И покуда длился турнир, все, кто желал сразиться, выезжали на арену попарно, притом во время выезда трубили трубы и играли другие музыкальные инструменты. Сражающихся сопровождали слуги в разноцветных одеяниях, однако они не выходили на арену, а ждали по обе ее стороны. Иные из слуг были наряжены наподобие дикарей, или же ирландцев, волосы их были распущены до пояса, как у женщин, у иных были лошади, убранные таким образом, что походили на слонов, иные повозки влекли люди, а иные, казалось, двигались сами; и каждая процессия в этом выезде выглядела одна необычнее другой. Некоторым из благородных мужей сразу подводили их коней, и они пересаживались из повозки прямо в седло, уже одетые в доспех <���…> Когда каждый из этих благородных мужей со слугами достигал ристалища, в седле или в повозке, он спешивался и, стоя у подножия лестницы, ведущей к королеве, а кто-то из сопровождающих его в пышном облачении, хитроумно изукрашенном, всходил по лестнице и обращался к государыне с изящно сочиненными стихами или забавной речью, заставляя Ее Величество и дам свиты смеяться. Окончив же речь, он от имени своего господина подносил королеве дорогой подарок <���…> Затем же рыцари, разделенные барьером, попарно пускали коней в галоп и скрещивали копья <���…> И празднество это длилось до пяти часов пополудни…». [351]

Судейство на рыцарском турнире.Из набросков, выполненных для трактата ГенриЛи о проведении рыцарских турниров. College of Arms MS. М6

Режиссура такого действа требовала немалых сил и фантазии и лежала на Генри Ли. Он, подобно Дон Кихоту (до выхода романа Сервантеса оставалось около тридцати лет), тщательнейшим образом проштудировал рыцарские романы, описания пеших и конных боев и турниров, написал целый трактат о том, как следует проводить турнир и по каким правилам, который и лег в основу празднества в честь Дня восшествия на престол. Он же сочинял для многих участников речи, произносимые ими перед королевой. [352]Кроме того, на Генри лежали еще и обязанности Королевского чемпиона – рыцаря, выезжающего на поле боя во славу королевы. [353]