Сергей Лукьяненко: Колесо фортуны

Сергей ЛУКЬЯНЕНКО

КОЛЕСО ФОРТУНЫ

ПОЧЕМУ Я ЭТО НАПИСАЛ...

Если честно то все мы начинали именно с этого. Продолжали, дописывали (в уме, или на бумаге) свои любимые книги, воскрешали погибших героев и окончательно разбирались со злом. Порой спорили с авторами очень-очень тихо. А как же иначе литература не футбол, на чужом поле не поиграешь.

Где-то в глубинах письменных столов, в компьютерных архивах, просто в уголке сознания, у каждого писателя, наверное, спят вещи, которые не будут изданы. Потому что писались они для себя, как дань уважения авторам, любимым с детства. Нет в этом большой беды для читателей подражание не может стать лучше оригинала. И всем нам хочется быть не "последователями Стругацких" или "русскими Гаррисонами и Хайнлайнами", а самими собой. Но как здорово, что дана была эта возможность пройти по НИИЧАВО, увидеть Золотой Шар, побывать в Арканаре! Андрей Чертков, придумавший и осуществивший эту идею, Борис Стругацкий, разрешивший воплотить ее в жизнь, подарили нам удивительное право говорить за чужих героев. Хотя какие они чужие Быков, Румата, Рэд Шухарт, Александр Привалов... Они давным-давно с нами, без них мы были бы совсем другими. И всегда хотелось встретиться с ними еще раз.

Я выбрал продолжение "Понедельника" даже не потому, что он наиболее любим, есть и другие книги братьев Стругацких, которые дороги мне ничуть не менее. Просто для меня это была наиболее сложная тема. Писать "продолжение" книги, наполненной духом шестидесятых годов, светом и смехом давно ушедших надежд. Рискнуть.

Но это уже совсем другая история.

КОЛЕСО ФОРТУНЫ

И долго еще определено мне чудной властью идти об руку с моими странными героями...

Н.В.Гоголь

1

...судя по всему, мое житье-бытье час от часа становилось все нестерпимее...

Г.Я.К.Гриммельсгаузен, "Симплициссимус"

Было раннее утро конца ноября. Телефон зазвонил в тот самый момент, когда "Алдан" в очередной раз завис. В последнее время, после одушевления, работать с машиной стало совсем трудно. Я со вздохом щелкнул "волшебным рубильником" выключателем питания, и подошел к телефону. "Алдан" за моей спиной недовольно загудел и выплюнул из считывающего устройства стопку перфокарт.

- Не хулигань, на всю ночь обесточу, - пригрозил я. И, прежде чем взять трубку, опасливо покосился на эбонитовую трубку телефона, где тянулся длинный ряд белых пластиковых кнопок. Слава богу, вторая справа была нажата, и это означало, что мой новенький телефон принимает звонки только от начальства от А-Януса и У-Януса, да Саваофа Бааловича. Впрочем, зачем гадать?

- Привалов слушает, поднимая трубку, - сказал я. Очень хорошим голосом, серьезным, уверенным, и в то же время усталым. Сотрудника, отвечающего таким голосом, никак нельзя послать на подшефную овощную базу, или потребовать сдачи квартального отчета об экономии электроэнергии, перфокарт и писчей бумаги...

- Что ты бормочешь, Сашка! - заорали мне в ухо так сильно, что на мгновение я оглох. - ...рнеев говорит. Слышишь?

- А... ага... - выдавил я, отставляя трубку на расстояние вытянутой руки. - Ты где? У Ж-жиана?

- В машинном зале! - еще сильнее гаркнул из трубки грубиян Корнеев. Уши мой!

На мгновение мне показалось, что из трубки показались Витькины губы.

- Дуй ко мне! - продолжил разговор Корнеев.

В трубке часто забикало. Я с грустью посмотрел на "Алдан" машина перезагрузилась, и сейчас тестировала системы. Работать хотелось неимоверно. Что это Корнеев делает в машинном? И как сумел дозвониться? Я скосил глаза на телефон, потом, по наитию, на провод. Телефон был выключен из розетки. Сам ведь его выключил утром, чтобы не мешали писать программу.

- Ну, Корнеев, ну, зараза... - с возмущением сказал я. - Дуй в машинный...

Я с мстительным удовольствием подул в микрофон.

- Привалов! Как человека прошу! - ответила мне трубка.

- Иду-иду, - печально сказал я и отошел к "Алдану". К Витькиным выходкам я привык давно, но почему он так упрямо считает свою работу важной, а мою ерундой? На мониторе "Алдана" тем временем мелькали зеленые строчки:

- Триггеры... Норма.

- Реле... Норма.

- Лампы электронные... Норма.

- Микросхема... Норма.

- Бессмертная душа... Порядок!

- Проверка печатающего устройства...

Печатающим устройством "Алдану" служила электрическая пишущая машинка, с виду обычная, но снабженная виртуальным набором литер. Благодаря этой маленькой модернизации она могла печатать на семидесяти девяти языках шестнадцатью цветами, а также рисовать графики и бланки требований на красящую ленту. Сейчас машинка тарахтела, отбивая на бумаге буквы от "А" до непроизносимых согласных языка мыонг. В конце она выдала "Сашка, будь челове...", после чего замерла с приподнятой литерой "К". "Алдан" снова завис.