Александр Потупа: Скрипящее колесо Фортуны

Александр Сергеевич Потупа

Скрипящее колесо Фортуны

Эту книгу - наиболее полное собрание повестей и рассказов Александра Потупа - можно воспринимать как особый мир-кристалл с фантастической, детективной, историко-философской, поэтической и футурологической огранкой. В этом мире свои законы сочетания простых человеческих чувств и самых сложных идей - как правило, при весьма необычных обстоятельствах.

Тот, кто видел много раз кролика,

преследуемого собакой, и никогда

не видел кроликов и собак порознь,

будет считать, что кролик

причина собаки.

Амброз Бирс

Если - собрать все старинные анекдоты, из них получилось бы неплохое пособие по жизневедению - самоучитель для желающих не просто присутствовать на этом свете, но и ощущать все прелести бытия.

Вспомнился мне один забавный старинный анекдот. Профессор философии задает студенту практический вопрос: "На дороге валяются мешки, один - с деньгами, а другой - с разумом; что бы вы подняли в первую очередь?" Студент отвечает: "Конечно, деньги!" "А вот и неверно, - радуется профессор, - я бы непременно ухватился за мешок с разумом". А студент грустно так оправдывается: "Уж кому чего не хватает, господин профессор, кому чего не хватает..."

Лично я вполне согласен со студентом. Мне не хватает именно денег. И довольно давно. Остальное, слава те, Господи, идет недурно. Работа ладится, есть даже отдельная квартира.

Впрочем, лучше б и не было этой отдельной квартиры - сгустка непробиваемой тишины, пыльных уголков и кислохолостяцких запахов. Лучше бы по-прежнему - весело и тесно, зато с Машенькой, с ее невероятно вкусными супчиками из топора. Сестренка, сестренка... Ведь всегда ухитрялась делать так, что я не замечал странного размера своей зарплаты. И не было ни в чем мне отказа - ни в книгах, ни в сигаретах, ни в кофе. Главное - моя наука. И точка, и никаких колебаний. А сама сто раз штопала-перештопывала свои тряпки и выглядела принцессой. Ей бы не на машинке стучать, а прямиком в кинозвезды - с такой внешностью, с таким характером.

Недавно миновала годовщина ее смерти, годовщина нелепой встречи с трамваем. Просто проклятие какое-то над нашей семьей - словно неведомая сила неспешно перемалывает нас в различных катастрофах. Сначала отец с матерью не долетели до симферопольского аэропорта. Потом Машенька не добежала до работы.

Все это как бы издали, как будто кинопленка с чужой мелодрамой. И меня нет в кадре - ни в один кадр влезть не могу. Прошлое переболело, зарубцевалось и назад не пускает.

Настоящая боль потихоньку испарилась. Всю ее работа съела. И Наташе спасибо. Хороший она человек. Кажется, я ее люблю.

* * *

Сегодня возвратился поздно. Опять весь вечер протрепался с Наташкиным отцом. Интересный он мужик, много чего знает, притом не по слухам, а в натуре. Генерал в отставке. Иногда такое извлечет из памяти - закачаешься. И явно завяз в иных временах, любит построения на тему "что было бы, если бы..." Смешно, пожалуй. Разве не просто все - события обусловлены ее величеством Объективной Закономерностью, и точка. Или я заблуждаюсь по причине своей исторической малограмотности? Кто знает... Но слушать его интересно, это факт.

Хуже дело с отставной генеральшей. Она целиком здесь, в текущей минуте. Смотрит на меня ласково, пирогами подкармливает. Привыкла! Все-таки три дочки. Две из них замужем, одна - удачно, другая - нет. И вот пани генеральша за каждым вечерним чаем изливает мне душу.

Танечке повезло. Валик служит в какой-то министерской конторе, но главное - пробивной парень. Устроил заграничную командировку. Прибарахлился на всю жизнь, комментирует Вероника Меркурьевна. Валик выбил приличную квартиру, подходит его очередь на "Жигули". Между прочим, он Танечкин сверстник, всегда добавляет В.М. Это - в мой огород, я учился со старшей Рокотовой в одном классе. И с Валиком мы тоже сверстники.

К счастью, на этом сходство кончается. По-моему, Валентин Яковлевич, не задумываясь, пошел бы в гардеробщики своего же управления - платили бы, скажем, внешпосылторговскими чеками. Как-то я назвал его люмпен-инженером. Наташка долго смеялась, а В.М. надулась и стала выговаривать: "Позвольте, позвольте, при чем тут Валентин и лохмотья..." И не преминула бросить иронический взгляд на мои изрядно потертые брюки. Н-да, опасно высказываться в присутствии полиглота...

А вот средняя Рокотова оказалась в незавидном положении. Ее "муженек-не-от-мира-сего-вы-понимаете?" (формула В.М.) служит в небольшом издательстве младшим редактором или кем-то в этом роде. Своим "пособием-на-проезд" (термин В.М.) вполне доволен. Лет шесть составляет свой первый сборничек стихов, но его постоянно сдвигают в послезавтрашние планы. Печатается редко. Опубликовал в журнале небольшую повесть, а его обругали по большому счету (каламбур?). Наверное, поделом.