Антон Нестеров - Колесо Фортуны. Репрезентация человека и мира в английской культуре начала Нового века

Однако «Обращения к Господу…» не просто размышления о смертности, они непосредственный опыт физического умирания, зафиксированный шаг за шагом. Так медики-экспериментаторы надиктовывали ученикам клиническую картину своей агонии…

Рукою Донна, когда он писал «Обращения…», в прямом смысле водила лихорадка. «Плотность», сложность текста объясняется той необычайной обостренностью, ускоренностью работы сознания, которые присущи порой болезни. Раскачивающийся, подобный прибою ритм этой прозы, переходы от отчаянья к надежде и обратно напоминают о море, штурмующем твердыню берега. Возможно, когда Донн писал свой текст, ему вспоминалось:

Джон Донн. Схватка смерти, или утешение душе ввиду смертельной жизни и живой смерти нашего тела.Лондон, 1633

«Объяли меня воды до души моей, бездна заключила меня; морскою травою обвита была голова моя. До основания гор я нисшел, земля своими запорами навек заградила меня; но Ты, Господи Боже мой, изведешь душу мою из ада». [784]

Книга – а в ней около 200 страниц – была закончена Донном в течение месяца. И тут же, по настоянию друзей, ушла под типографский пресс. Донн еще не настолько оправился от болезни, чтобы выходить из дома, а отпечатанный экземпляр уже лежал у него на столе. (Интересно, что бы сказали про такие темпы публикации современные издатели, для которых даже при компьютерном наборе месяц – срок непомерно сжатый? А ведь титульный лист книг XVII в. гравировался вручную…)

«Обращения…» состоят 23 разделов, соответствующих определенной стадии болезни. Каждый раздел включает в себя три части: «Медитацию», «Увещевание» и «Молитву». Разделам предпосланы латинские стихотворные эпиграфы: если прочесть их «сплошняком», они образуют аллегорическую поэму из 22 строк (и 359 слогов), написанную гекзаметром. Век Донна был особо внимателен к символическому значению чисел, и структура, использованная автором в «Обращениях…» отнюдь не случайно. Двадцать два – число строк поэмы, предпосланной основному тексту, несло в себе богатый спектр нумерологических ассоциаций: так, современник Донна, Стивен Батмен писал о двадцатерице, к которой прибавили двойку:

«Бог совершил 22 работы за 6 дней творения… И 22 поколения разделяют Адама и Иакова, от семени же последнего берет начало весь народ Израиля. Точно так же Ветхий Завет насчитывает в своем составе 22 книги, и 22 буквы образуют тот алфавит, которым записан был Закон, данный нам Богом…» [785]

Трехчастное деление разделов соответствует учению Августина о трех уровнях реальности, постигаемых благодаря способностям памяти (донновские «медитации»), разумного интеллекта («увещевания») и воли («молитвы»), которое излагается в трактате «О Троице» (X, XI 17–18). [786]

С другой стороны, Донн явно отталкивается от популярных в конце XVI – начале XVII в. трактатов, посвященных ars moriendi – искусству умирания. Этот род сочинений, повествующих, как правильно и достойно христианину уходить из жизни, как прощаться с близкими и отрешаться от земных привязанностей и забот, как приуготовлять себя к встрече с Создателем, не мог быть незнаком Донну. В Англии особой популярностью пользовались два трактата такого рода: анонимное «The Art and Craft to know well to Dy» («Искусство и умение умирать достойно»), созданное около 1500 г., существовало в многочисленных списках и оттисках с резных деревянных досок, самые поздние из которых датируются началом XVII в., и изданный в 1620 г. в Антверпене трактат иезуита Роберта Беллармина (Bellarmine) «De arte bene moriendi» («Об искусстве доброй смерти») – он-то, видимо, и был известен Донну, если учесть, что в проповедях настоятеля собора Святого Павла встречаются многочисленные аллюзии на иные работы этого автора. [787]

Для жанра ars moriendi характерен акцент на переменчивости человеческого жребия и неожиданности горечей и испытаний, венцом которых является смерть. Так, один из трактатов утверждает:

«Сегодня мы здоровы и крепки, а завтра – больны; сегодня счастливы, а завтра – поражены скорбью; сегодня богаты, а завтра – ввергнуты в нищету; сегодня прославлены, завтра – опозорены и отринуты; сегодня живы, а завтра – мертвы… О, что за перемена участи в течение двух лишь дней! От счастья – к горечи, от здоровья – к болести, от наслаждения – к скорби, от спокойствия – к тревогам, от силы – к слабости – и точно так же от жизни перехожу я внезапно к смерти! Что за жалкое я создание!» [788]