Мэри Норрис - Роман с Грецией. Путешествие в страну солнца и оливок

Когда Эд Стрингем услышал, что я хочу поехать в Грецию, он пришел в восторг. На стене кабинета висела карта Европы, и Эд показал, где успел побывать за время своего первого путешествия туда. Сконфуженно он рассказал, что поехал в круиз, стремясь получить общее впечатление о регионе, и посетил Афины, Пирей, Крит, Санторини (этот остров называют также Тира), Родос и Стамбул. Впоследствии Эд возвращался в Грецию много раз, исследуя Салоники и монастыри Метеоры на севере; Янину и Игуменицу на западе, по дороге к Корфу, и средний из трех оконечностей полуострова Пелопоннес – Мани, где кровная месть бушевала между кланами на протяжении поколений. Он указал на Афон, полуостров, где живут православные монахи и куда не допускают женщин (и даже кошек). Потом он взял с полки тоненькую книжечку в мягкой обложке, «Современный учебник греческого языка для начинающих» Дж. Принга, наклонился над ней так низко, что его глаза оказались всего в нескольких сантиметрах от страницы, и начал переводить.

– Вы умеете читать по-гречески? – поразилась я. Мне никогда не приходило в голову, что можно освоить язык, в основе которого лежит другой алфавит.

– Конечно, – ответил он, выпрямляясь и усиленно моргая, чтобы расслабить утомленные чтением глаза.

Увидев, как легко Эд разделался с греческим, я вспомнила Хелен Келлер [5] Хелен Келлер (1880–1968) – американская политическая активистка, в детстве потерявшая слух и зрение, но тем не менее получившая высшее образование и написавшая более десяти книг. : греческий язык можно понять! Он может быть вовсе не таким сложным, как в знаменитом высказывании Каски из шекспировского «Юлия Цезаря»: «А что меня касается, то для меня это была греческая грамота» [6] Перевод И. Б. Мандельштама. Цит. по: Шекспир В . Избранные произведения. М. – Л.: ГИХЛ, 1950. В оригинале: It was Greek to me. Аналогом этой английской идиомы является русское выражение «китайская грамота», означающее нечто сложное для понимания. . Эти буквы поддаются расшифровке, и передо мной было доказательство. Ребенком я обожала читать и писать, подбирать буквы к звукам, составлять слова, расшифровывать надписи на ресторанах и читать этикетки на банках с горошком – подбирать ключик к грамоте. После пресной диеты, состоявшей из произведений английских и американских авторов, которых я изучала в колледже и аспирантуре, я по-прежнему получала наслаждение от фонетического метода обучения чтению и азов синтаксиса. А теперь у меня был шанс и вовсе начать с самого начала, с совершенно нового алфавита. Я была крайне взволнована. Как будто бы я снова оказалась в пятом классе и папа сказал «да»!

Вскоре Эд стал моим наставником во всем, что касалось греческого. Во-первых, рассказал он мне, существуют две главные формы современного греческого языка: демотик а (стандартный вариант, на котором говорят сегодня) и кафар е вуса (пуристская версия, разработанная греческими интеллектуалами в начале XIX века, чтобы связать живой язык с его славным прошлым). До семидесятых годов кафаревуса являлась официальным языком Греции, ее использовали в правовых документах и СМИ, хотя сами греки редко на ней говорили. Мне предстояло найти себе современный греко-английский словарь и школу, где преподают демотический греческий.

Безусловно, я могла поехать в Грецию и не выучив язык, но постоянно вспоминала, как во время своей первой авантюрной поездки за границу, в Англию, где, по идее, не должно быть никакого языкового барьера, я вдруг почувствовала себя чужой. В Лондоне я не знала, как мне говорить: elevator или lift [7] Лифт ( англ. ); первое слово – американский вариант, второе – британский. , apartment или flat [8] Квартира ( англ. ); первое слово – американский вариант, второе – британский. . Я чувствовала себя предательницей, когда выбирала британские слова. А еще никто не отменял произношение: мне было как-то неловко произносить «ш» вместо «ск» в слове sсhedule [9] Слово schedule («расписание») произносится с начальным звуком «ш» в Британии, американцы начинают его со звуков «ск». . Куда бы я ни пошла, во мне сразу угадывали американку. В Греции я бы чувствовала себя чужой вдвойне. Именно поэтому я записалась в Школу непрерывного обучения при Нью-Йоркском университете. И выбрала курс современного греческого языка, который мне оплатил «Нью-йоркер». (Журнал регулярно оплачивал обучение своих сотрудников, которые посещали курсы, имеющие отношение к работе.)