Джейн Хокинг - Быть Хокингом

Насколько власти колледжа были немилосердны и скупы, настолько же очарователен оказался персонал общежития, в особенности его экономка. Оказалось, что это в равной мере верно и для другого обслуживающего персонала, работавшего в колледже, будь то уборщики, разнорабочие, садовники, портье или официанты. От них неизменно исходила человеческая теплота и дружелюбие, явно отсутствующие в разреженной атмосфере высших эшелонов. Экономка прогрела нашу комнату, проветрила постели и принесла нам чай с бисквитами перед сном и завтрак наутро. Она даже предложила стирать нам белье, хотя это не понадобилось: наше пребывание в общежитии, к счастью, оказалось совсем недолгим.

На следующий день научный руководитель Стивена Деннис Шама оказал нам экстренную помощь, познакомив Стивена с научным сотрудником колледжа Питерхаус, который хотел сдать в субаренду дом, арендуемый им у своего колледжа. Дом не был меблирован, но въехать мы могли немедленно. Кроме того, его расположение нас абсолютно устраивало: дом стоял на одной из старейших и самых живописных улиц Кембриджа, Литл-Сент-Мэри Лейн, всего лишь в ста метрах от кафедры Стивена, недавно переехавшей в бывшее здание типографии «Питт-Пресс» на Милл-Лейн.

Поскольку в доме номер одиннадцать по улице Литл-Сент-Мэри не оказалось ни табуреточки, нам пришлось стиснуть зубы, поскрести по сусекам, обратившись к заначкам и деньгам из свадебных подарков, и раскошелиться на основные предметы мебели, кровать и электроплитку. В ожидании доставки кровати я отправилась за продуктами, оставив Стивена подпирать стенку гостиной, так как сидеть было негде. К моему изумлению, вернувшись, я обнаружила его уютно устроившимся на синем кухонном стуле. Он объяснил, что дама из соседнего дома приходила познакомиться и, обнаружив его прислонившимся к стенке, принесла стул, сказав, что мы можем пользоваться им, пока не обзаведемся достаточным количеством мебели. Даму звали Тельма Тэтчер; она приходилась супругой бывшему надзирателю (или главе) колледжа Фитцуильям и проживала в доме номер девять. Тельма Тэтчер действовала на нас весьма благотворно и оживляюще в течение последующих десяти лет. В тот вечер мы приготовили себе ужин в корнелльской кастрюле на электроплитке с единственной горелкой, выпили хереса из хрустальных бокалов, накрыли ужин в посуде из костяного фарфора [46]на коробке, имитирующей стол, и съели его при помощи новехонького сияющего набора ножей и вилок из нержавеющей стали. Стивен сидел на стуле, любезно предоставленном Тельмой Тэтчер, а я на коленях прямо на полу, покрытом белой плиткой. Пусть комфорт был импровизированным, но мы с радостью отметили наш успех: мы оказались обеспечены крышей над головой на три месяца вперед.

Улица, на которой находился дом, начиналась с двух церквей, стоящих часовыми на входе: справа – викторианская объединенная реформированная церковь [47], слева – средневековая церковь Литл-Сент-Мэри; таким образом, сама улица спрятана от нескромных взглядов. Туристы могут обнаружить ее только случайно. В наши дни улица закрыта для сквозного движения автотранспорта благодаря инициативе ее обитателей, включая Стивена и меня, поэтому посетители двух крупных комплексов на набережной, отеля «Гарден-Хаус» и Университетского центра, вынуждены проезжать по Милл-Лейн, на которой нет жилых домов. Дом номер одиннадцать – последний в ряду трехэтажных коттеджей по правой стороне улицы, часть из них, судя по всему, были построены в XVI веке. Мы вселились в 1965 году, после недавней реставрации дома колледжем Питерхаус, который, в отличие от Гонвиля и Каюса, предоставлял жилье научным сотрудникам.

Железный парапет с южной стороны улицы огораживает церковный двор Литл-Сент-Мэри, представляющий собой дикий заросший сад, который в тот сентябрь полыхал краснеющими ягодами шиповника и боярышника и распространял тяжелый аромат осенних роз. Несколько сохранившихся могильных плит были настолько древними, что надписи на них стали нечитаемыми, несмотря на то что над ними возвышались многолетние платаны и простирались искривленные ветви глицинии, защищая сад от буйства стихий. Здесь Природа растворила в себе останки предыдущих столетий и воскресила их в цветущем изобилии, перекатывающемся через парапет и обвивающем старый скрюченный газовый фонарь, по вечерам заливающий улицу призрачным светом.

Тельма Тэтчер была самопровозглашенной старостой улицы. Именно она посадила розовые кусты в церковном дворике, где прогуливала Мэтти, своего кинг-чарльз-спаниеля, оборачивая лапки пса пластиковыми пакетами в дождливую погоду. Она добровольно взяла на себя обязанность заботиться о благополучии всех своих соседей, независимо от возраста и обстоятельств. Каждую неделю она снабжала нас новыми стульями, столами, горшками и сковородами; нашла для нас газовую плитку, принадлежавшую сестре Чалмерс, медсестре из Питерхауса, которой колледж предоставил полностью оборудованную квартиру; пообещала найти для нас жилье по истечении текущего контракта и, помимо прочего, предоставила неограниченный доступ к своим запасам хереса в элегантной сияющей гостиной ее красивого оштукатуренного дома.