Array Лао-цзы - Восточная мудрость

Из лука стрелка в Ардебиле я знал –
Железную цель он стрелою пронзал.
Однажды столкнулся с ним некий боец –
Воинственный, в войлок одетый юнец.
Аркан он – отвагой второй Бэхрам Гур –
Имел из сырых антилоповых шкур.
Лишь только противника лучник узрел,
В мгновение ока он взял на прицел.
Полсотни он выпустил стрел, но стрела
Проникнуть сквозь войлок, увы, не могла.
А враг налетел, точно витязь Дэстан,
На лучника ловко набросил аркан,
Как вора, скрутил он его и повлек –
Во вражью палатку был брошен стрелок.
Всю ночь он не спал, вспоминая свой стыд,
А утром вошедший слуга говорит:
«Стрелою своей ты железо пронзал,
К одетому в войлок как в плен ты попал?»
Стрелок Ардебильский, заплакав, рабу
Ответил: «Кто может осилить судьбу?
Ты знаешь, какой я искусный стрелок,
Ростему бы мог преподать я урок.
Когда был поддержан счастливой судьбой,
Железо, как войлок, пронзал я стрелой.
Затмилася счастья звезда – о печаль! –
Стал войлок для стрел непронзаем, как сталь».
Напрасна кольчуга, коль пасть суждено,
Коль час не настал, крепче лат – полотно.
Хотя б ты кольчугой и несколько раз
Прикрылся – погибнешь, коль пробил твой час.
Но если судьбе ты угоден, ты – цел,
Хотя бы и лат на себя не надел.
Пред смертью что наши заслуги? Мудрец
До срока ушел, долголетен глупец!

Всю ночь некий курд протомился, не спал
От боли в боку. Врач взглянул и сказал:
«Больной виноградным объелся листом,
И к утру в живых мы его не найдем.
Стрела не наделает столько вреда
Для жизни, как эта сырая еда.
Застрял у обжоры в кишечнике кус,
И к жизни вернуть я его не берусь».
Случилось же так: исцелился больной,
А врач в те же сутки ночною порой
Скончался. Ах, часто недужные вдруг
Встают, а врачей повергает недуг!

Однажды осел у крестьянина пал.
В саду виноградном к лозе привязал
Ослиную голову наш селянин.
Сказал виноградарю старец один:
«Не думай, о друг мой, чтоб этот осел
Недобрые очи от сада отвел.
Отвел ли при жизни своей хоть один
Удар от себя он, о мой селянин?»
От смерти избавит ли врач? Ведь ему
Она ежечасно грозит самому.
В дороге бедняк обронил золотой,
Разыскивал долго, но тщетно. Домой
Вернулся расстроен. На том же пути
Пропавший червонец случилось найти
Другому прохожему. Друг, не забудь:
Начертан нам от роду жизненный путь.
Ах, силою счастья – увы! – не добыть,
Ведь сильный несчастнее всех может быть!

Наказывал палкою сына отец.
«Не бей без вины, – так взмолился юнец, –
Ведь ты мой защитник от всяких обид,
Но кто же меня от тебя защитит?»
К творцу воззови, коль обидят враги,
Звался Бахтияром – любимцем удач –
Один знаменитый, счастливый богач.
Соседи в лачугах у стен богача
Теснились, убогую долю влача,
Меж тем как в хоромах, в усадьбе своей
Червонцы лопатой сгребал богатей.
Живущий в соседстве богатых гуляк
Страдает вдвойне горемычный бедняк!
Один из бедняг тех, однажды домой
Без денег придя, так был встречен женой:
«О, горе мне с мужем злосчастным таким!
Снабжен ты, как трутень, лишь жалом одним.
Учись у других обращаться с женой.
Я впредь потаскушкой тебе даровой
Не буду. Гляди, у соседа всего
Как много! А ты не таков отчего?»
Со вздохом глухим на нападки бедняк
Ответил разгневанной женщине так:
«Как быть? Я удачи не знаю ни в чем!
Ах, можно ль судьбу одолеть кулаком?
Имей я свободного выбора дар,
Я был бы любимец удач – Бахтияр!»
Раз муж рассудительный в Кешской стране
Промолвил своей безобразной жене:
«Коль бог некрасивой тебя уродил,
На лик не клади ни румян, ни белил».
Усилием счастье добудем ли мы?
Прозреют ли очи слепца от сурьмы?
Злодею ли доброе дело подстать,
И пес ли научится раны сшивать?
Ученый, будь грек он, румиец ли, мед
Из адского древа едва ль извлечет.
И зверем останется зверь навсегда,
Хотя б ты и много потратил труда.
Легко удаляется с зеркала ржавь,
Но зеркало делать из камня оставь.
Возможно ль, чтоб розою ива цвела?
И негра возможно ль отмыть добела?

Сказал ястреб коршуну: «Нет никого
На свете со зреньем острей моего».
И коршун ответил: «Воспользуйся им,
В окрестностях нет ли чего, поглядим!»
Тут ястреб взлетел, и с возвышенных мест
Он взором окинул равнину окрест.
«Поверишь ли, – молвил, – но там вдалеке
Я вижу – крупинка лежит на цеске».
Был коршун словами его удивлен,
И с ястребом долу низринулся он.
Лишь ястреб над малым спустился зерном,
Как тотчас был за ноги схвачен силком.
Не знал, неразумный, увидев зерно,
Что в сети попасться ему суждено.
Из множества раковин жемчуг в одной,
И в цель попадают не каждой стрелой!
«Приметил ты зернышко, – коршун сказал, –
Что пользы, коль вражьих тенет не видал?»
А пленник вздохнул: «От судьбины тенет,
О друг, осмотрительность нас не спасет!»
Как только судьба изрекла приговор,
Затмился пронзительный ястреба взор.
Коль водной пучине не видно конца,
Бессильно искусство любого пловца.
Прекрасно сказал подмастерье ткача:
«Хоть мною украшена эта парча –
Здесь слон, и жираф, и чудесный анка, –
Но в этом учителя зрима рука».
Как жизнь ни сложись, хороша ли, дурна,
Рука провидения в этом видна.
Я чую неверье, когда говорят:
«Такой-то в обиде моей виноват».
Пусть очи создатель тебе просветит,
Ведь он лишь – причина удач и обид.
Надейся! Строптивому даже рабу
Создатель благой облегчает судьбу.
Молись, чтоб тебе промыслитель помог –
Того не достичь, в чем препятствует бог!