Дэвид Брукс - Бобо в раю. Откуда берется новая элита

Заядлые сторонники прогресса бобо оказались духовными реакционерами. Они тратят уйму времени на поиски простых радостей и жизненной мудрости, которой носителям традиционных ценностей как будто вполне хватает, в отличие от качующих за удачей и новыми возможностями бобо.

Перед образованным классом встает вопрос: как усидеть на двух стульях? Можно ли держаться корней и быть при этом свободным? Ведь представители образованного класса и не думают отказываться от свободы личного выбора и возвращаться в мир подчинения и зависимости. Никто не собирается откатываться назад и уступать завоевания культурной и социальной революций, столько сделавших для расширения личных свобод. Бобо хотят найти путь примирения. Но на этом пути им придется ответить на следующие вопросы: можно ли по-прежнему поклоняться Господу, если ты сам для себя решил, что многое из того, чему учит Библия, сегодня не годится? Нужно ли воспитывать в себе чувство к малой родине, зная, что ты наверняка уедешь, если тебе предложат работу поинтереснее? Получится ли установить традиции и упорядочить свою жизнь, если твой внутренний императив подталкивает тебя к постоянным экспериментам? Я уже говорил о крупных примирительных проектах, предпринятых бобо, но совместить несовместимое в духовной сфере сложнее всего. Бобо пытаются построить крепкий дом обязательств на шатком фундаменте выбора.

Когда представители образованного класса заново открыли для себя всю ценность локальных привязанностей и жизненно важную роль, которую глубокие связи играют во внутренней жизни каждого, книги и статьи о сообществах и гражданской взаимопомощи, о воссоздании структур, с помощью которых люди поддерживают друг друга и находят свое место в обществе, полились рекой. Одной из наиболее взвешенных работ стала книга Алана Эренхольта «Потерянный город», вышедшая в 1995 году. Среди прочего Эренхольт вспоминает сплоченное сообщество одного из районов Чикаго 1950-х, вспоминает с любовью, но без сквозящей ностальгии. Такие рабочие и мелкобуржуазные районы сегодня служат образцом для многих наших сограждан, стремящихся к возрождению общинных ценностей. К примеру, в приходе церкви Св. Николая на юго-западе Чикаго дети свободно бегали из дома в дом, и всегда находилось, кому за ними присмотреть. Летними вечерами все высыпали на улицу, чтобы поболтать с соседями и перекинуться шуткой с прохожими. За покупками ходили чаще всего в семейные магазины, одной из которых была мясная лавка Бертуччи. Ник Бертуччи был хорошо знаком с большинством своих клиентов, которые собирались в его лавке, чтобы обменяться свежими сплетнями. Близлежащая фабрика Nabisco обеспечивала работой многих жителей района, и бывало, что в одном цеху работало до трех поколений одного семейства. Район был преимущественно католический, и большинство жителей по воскресеньям ходили на мессу в церковь Св. Николая. Локальные связи были крепки. Когда местного жителя спрашивали, откуда он, то вместо того, чтобы ответить – из Чикаго или даже с Юго-Запада, он говорил: «Я с угла Пятьдесят девятой и Пуласки». Это во многом был удивительный район, и жители вспоминают о нем с любовью.

Эренхольт, однако, без промедления сообщает, что основной причиной такого добрососедства были общие для всех трудности. В частности, материальные. Летними вечерами люди высыпали на улицу потому, что ни у кого не было кондиционеров. Телевидение только набирало популярность, поэтому дома-то и делать особо было нечего. Более того, они жили в крошечных домиках, значительную часть которых занимала зала, которой пользовались только по особым случаям. Дома просто не хватало личного пространства.

Первая глава эренхольтовской книги называется «Ограниченная жизнь», из чего становится понятно, что люди, жившие в приходе Св. Николая, терпели и более серьезные ущемления. Это был однородный по этническому составу район со всеми вытекающими: обособленностью, ограниченностью интересов и набором предрассудков. Возможностей выбраться из этих тенет в широкое поле американской экономики, преуспеть на Стэйт-стрит или Мичиган-авеню у здешних обитателей было не так много. Большинство жителей Юго-Запада не обладали ни правильными манерами, ни правильным акцентом, ни нужными социальными связями, поэтому двери в более высокие эшелоны корпоративного мира были для них закрыты. Да и водоворот космополитичного центра Чикаго был для прихожан Св. Николая чем-то весьма отдаленным: многие семьи выезжали туда раз в год, поглазеть на рождественские витрины.