Андрей Посняков - Вандал (сборник)

Хотя все эти парни по-своему были очень хорошие люди, и хевдинг, что тут таить, сильно к ним ко всем привязался.

Взять хоть Оффу. Верзила, с виду – валенок валенком, однако далеко не глуп и сам себе на уме – на кривой козе не объедешь. Однако при всем при этом есть в нем некое понятие благородства. Гислольд – белокурый красавчик, модник большой – ишь, первым делом плащик себе прикупил, однако, вместе с тем – очень преданный и в чем-то наивный парень. Фредегар – застенчив, даже очень застенчив, и эту свою застенчивость пытается прятать под напускной грубостью. Рутбальд… скромник, не любит выделяться, вообще быть на виду. Он – как все. Все сейчас у Александра-хевдинга – и он. Уйдет кто-нибудь – тут и Рутбальд заколеблется.

Верная дружина… Эх, побыстрее надо делать с ними дела, побыстрей!

Размышляя, Саша следил за разгрузкой, глядя, как бегали по сходням и причалу носильщики, перетаскивая привезенное зерно на возы. Много было возов, и много кораблей, доставивших контрабанду, а света, наоборот, было мало – лишь тусклая луна, звезды да нервные сполохи факелов.

Управились, как и заверял Клавдий, засветло. Небо на востоке как раз начинало алеть, когда Александр приказал команде отдать швартовы. Подняв зарифленный парус, «Голубой дельфин», осторожно лавируя, выбрался из гавани и взял курс на запад.

Оранжево-алая полоса восхода быстро догоняла стремительный силуэт корабля, черные волны постепенно становились палевыми, розовато-сиреневыми, голубыми… Отправив дружину спать, Александр стоял у румпеля, с наслаждением вдыхая свежий утренний воздух. Дул попутный ветер, хороший и в меру сильный, и керкур, выгнув парус, летел по разноцветной радуге волн, словно на крыльях. Летел…

Вот только – куда? В Карфаген? А нужно ли туда было?

Да нет, наверное, все-таки нужно…

Саша пытался размышлять на эту тему, но все мысли его тем не менее сходились сейчас к одному – к потерянному парашютисту. Вот уж действительно – потерялся. Судьба… Что еще тут скажешь? Жаль, жаль бедолагу – поди, нет уже его и в живых. Да если бы и был – Саша вовсе не собирался искать его в Риме – иголку в стоге сена. Ну, не повезло парню – бывает. Проведя в обществе варваров чертову уйму времени, Александр уже начинал смотреть на многие вещи так же, как и они. Человеческая жизнь? А что это? На все воля богов… или – Господа. Человек – лишь игрушка в руках могущественных сил, и сам по себе вообще ничего не значит. И его жизнь – тоже ничто. Жизнь Оффы, Гислольда, Фредегара… всех местных. Только – не Кати! А парашютист… пусть. Чужой человек. Какое до него дело?

– О чем задумался, хевдинг? – прокричал от форштевня Гислольд. – У тебя сейчас было такое лицо… словно ты уже придумал план мести!

Хевдинг расхохотался:

– Все правильно, дружище! Только об этом я последнее время и думаю.

Только об этом… А ведь так оно и было!

Корабль летел по волнам быстрокрылой чайкой, пел ветер в снастях, и летели на палубу белые пенные брызги. А молодой человек все стоял и думал. Размышлял. Именно о том, о чем сейчас высказался Гислольд. Гляди-ка, какой умный!

Месть… Это им месть, а для него, Саши – важнейшее на свете дело! Молодой человек давно уже остро сожалел о том, что рванулся в прошлое вот так – импульсивно, поддавшись первому же эмоциональному порыву. Рассуждая здраво, нужно было бы чуть подождать, хоть как-нибудь подготовиться… Ну, и как бы он подготовился? Автомат бы прикупил? В чужой стране? Ну да, как же. Да и что толку во всех этих глупых стрелялках? Ну, один раз можно дать жару, другой, а потом, местные люди далеко не дураки, быстро смекнут, что к чему. И столь же быстро начнут действовать. Провались в прошлое самый современный танк – и у экипажа не будет никаких шансов не только на что-то там повлиять, а и просто выжить. В танке ведь жить не будешь, иногда надо и выбираться – продукты, вода и все такое прочее. А варвары – мастера на засады.

То же самое, кстати, касается и корабля. Почему «Тремелус» так стремился именно сюда, в Карфаген… или куда-то рядом? Да потому что никакое судно здесь тоже не сможет существовать в одиночку! Кто-то все равно что-то прознает, кого-то потянет на подвиги, да местные пираты рано или поздно попытаются уничтожить непонятный корабль, команда которого, конечно же, легко отобьет натиск. Один раз, другой… На третий-четвертый варвары станут хитрее. Нападут ночью, попытаются отравить воду в ближайших источниках, просто не дадут жить. Нет, нет никаких шансов… если злодеям из будущего не помогает кто-то из местных. И этот «кто-то» должен иметь немалую власть. Чтобы охранять, чтобы снабжать, чтобы способствовать… Кстати, злодеи здесь, в прошлом, уже были – иначе б откуда взялись подозрительно новые «артефакты» в лавке барыги Жано. И еще… те людишки, с которыми Жано был связан, замыслили какие-то скрытные дела… что-то прибрести, заключить – заключили уже! – контракты на крупные – очень крупные – суммы… которые обещали очень скоро внести. А профессор Арно, между прочим, утверждал, что злодеи лишились не только своего былого влияния, но и средств. Проще говоря – едва сводили концы с концами. И вдруг… какие-то призрачные надежды на несметные богатства… Откуда? Ха – откуда… Отсюда! Откуда ж еще-то? Слово «вандализм», возникшее в эпоху Великой французской революции, что значит? А то и значит – супер-суперграбеж! Вандалы Гейзериха в начале лета 455 года разграбят Рим! Да так, что само название этого народа надолго станет нарицательным. Огромные, непостижимые воображению ценности достанутся королю Гейзериху и его людям… и не только им? Злодеи из будущего! Они наверняка заключили союз с Гейзерихом! Продемонстрировали свои возможности, и… Уж как именно договорились, не столь уж и важно, одно ясно – договорились, факт! Вряд ли пятьдесят на пятьдесят, скорее, злодеи удовлетворились и четвертью добычи – что тоже немало.