Влад Поляков - Стальная корона

Январь (просинец). Рим

Любая система состоит из частей явных и тайных. И порой тайные становятся куда более важными для эффективной и правильной работы. Папа Иоанн XV знал это получше многих. Равно как и то, что не для всех дел можно использовать помощников, имеющих сан.

Взять того же Майоля Клюнийского или монахов-бенедиктинцев, нужных и полезных для многих дел. Они важны, необходимы, некоторые являются его доверенными лицами, от которых почти нет тайн. Но все равно, они принадлежат Богу и не миру! А это часто мешает.

Джованни да Галлина Альба искренне улыбнулся, осознавая все несоответствие между внешним и внутренним. Внешне он понтифик, викарий Христа, Папа Римский, наместник Бога на Земле… Зато внутри остался тем же знатным итальянцем, сыном римского пресвитера, любящим деньги, власть, роскошь. Он добился всего этого, став первым среди слуг Бога, но суть осталась неизменной. Именно потому и планы были скорее земные, нежели духовные. А то, что от этих его планов власть и величие Святого Престола должны были многократно возрасти… Что ж, судьбы человеческие порой идут по необычным дорогам. Главное, чтобы росла лично его власть!

А с этим были проблемы. Имя же одной из двух проблем – Иоанн Кресцентий, консул, а по сути и правитель Рима. Именно он оспаривал немалую часть власти над землями «патримониума святого Петра», то есть теми, что должны были находиться под абсолютной властью Святого Престола. Должны, но вот почему-то не совсем находились.

Вторая проблема тоже носила громкое имя – император Священной Римской империи. Причем не столь важно, кто именно был на троне, важно было то, что назначение и смещение Пап зависели именно от находящегося в настоящее время на троне империи человека.

Враг внутри, враг снаружи… Власть Папы огромна, но ограничена силой военной, силой светской. Вот и приходилось знатному италийцу из рода ди Галлина Альба играть на противоречиях. И хорошей идеей было приглашение сюда, на земли Святого Престола, императрицы-матери Феофаны. Ее присутствие заставляло римскую знать, поддерживающую Кресцентия, быть более скромной и сдержанной. А где скромность и сдержанность, там и уменьшившееся число возможностей.

Иоанн XV понимал, что, начиная с возведенного Оттоном Великим на Святой Престол Льва VIII, Папы были немногим более, чем марионетками германских императоров. Такое положение ему было глубоко противно, но заявить об этом открыто, тем самым став явным врагом еще и для империи…

Он помнил, как быстро и просто Оттон Великий расправился с Иоанном XII. Сначала изгнал того из Рима, посадив на Престол нового Папу, того самого Льва VIII, а прежнего низложив. Потом же, когда беглец, воспользовавшись отбытием Оттона, с оставшимися сторонниками, все же смог отвоевать город… Всего через пару месяцев Иоанн XII умер, причем отнюдь не своей смертью. Всем было ясно, кто стоит за этим, но мало кто осмелился заявить об этом вслух.

Подобной судьбы для себя Иоанн XV не желал, но и быть покорной марионеткой тоже не собирался. Потому и стремился набрать достаточно сил для того, чтобы не повторить судьбу предшественника. Тот, задумав противостоять Оттону Великому, пытался опереться на венгров и византийцев. Ну и еще на того, кто находился совсем под боком – на Адальберта Иврейского, сына Беренгара, последнего независимого от империи короля Италии. Не вышло, силы оказались очень уж не равны.

Ошибка… Джованни ди Галлина Альба уже успел понять, какова была главная ошибка его предшественника. А может, и не ошибка, всего лишь неудачное стечение обстоятельств.

Слишком опасно идти против врага, находящегося на пике силы и влияния. Иоанн XII пытался противопоставить силе врага силу вероятных союзников и проиграл. Кто-то не поддержал, кто-то не успел прийти на помощь. А оставшиеся оказались слабы в сравнении с противником. Надо было действовать по-другому…

Как? Так, как сейчас делает он. А ведь возможностей у него было – да и есть, чего тут скрывать от себя самого – куда меньше, чем у Иоанна XII. Зато он использует их правильно, то есть старается ослабить своих врагов и лишь потом нанести удар. Ну и усилить себя тоже не забывает. Клюнийская реформа – вот один из камней, что должны лечь в основу восстановления власти Святого Престола и его личного могущества.

На Кресцентия ему удалось натравить императрицу-мать. Воспитанная среди византийских интриг, Феофано охотно восприняла подброшенную ей мысль о том, что консул Рима хочет со временем поднять мятеж против него – понтифика, что всецело предан империи, ее сыну и ей лично. Да и от титула короля Италии в будущем не откажется этот зловредный и преисполненный грехом гордыни смутьян.