Сергей Кириченко - Сновидец. Трилогия

Пес зарычал, шумно вдыхая воздух. За углом послышалось цоканье. Это прибежало еще пятеро уличных псов. Разные по внешнему виду и возрасту, они были одинаково голодны. Писатель не сразу понял, что от него пахнет кровью. Это и привлекло животных. Ему совсем не хотелось становиться чьим-то обедом. Глядя прямо в глаза первому псу, Писатель медленно попятился назад, одновременно стараясь зайти за спину животных. Он понимал, что его единственным укрытием является подвал. Собаки зарычали, перейдя в наступление. Медленно и слаженно они двигались за своей жертвой. Должно быть, вожак догадался о планах жертвы и бросился вперед. Писатель уже повернулся к нему спиной, готовясь бежать. Острые клыки впились ему в левое плечо. От неожиданной боли Писатель дернулся и, резко наклонившись вниз, скинул озлобленное животное. Теперь пес был прямо перед ним. Писатель собирался пнуть его, когда почувствовал боль в правой ноге. Другой пес атаковал его сзади, вцепившись в икроножную мышцу. Теплая кровь струилась по спине, смешиваясь с холодным потом. Звери окружали его, скалясь и рыча. Путь в подвал был отрезан. Псы уже рвали куртку, когда под ногами что-то звякнуло. Среди собачьих лап жертва узрела бутылку из-под шампанского. Превозмогая боль, Писатель наклонился, и в тот же миг огромный пес запрыгнул ему на спину.

Челюсти грызли голову, стараясь снять скальп. Кровь попала в глаза, и Писатель не видел, куда бьет. Он размахивал бутылкой, как булавой, стараясь скинуть с себя разъяренного зверя. Какое-то время он промахивался, но, понимая, что жить ему осталось всего несколько секунд, Писатель зарычал, подобно одичавшей собаке, и в очередной раз, ударив наотмашь, попал в цель. Пес, стоявший перед ним, взвизгнул и отпрыгнул в сторону. Теперь, когда на несколько секунд дорога открылась, Писатель рванул вперед, оставляя в зубах заднего пса кусок плоти и одежды. Он просто рухнул в темноту подвала спиной вперед. Кости пса хрустнули, и животное издало жалобный вой. Сам Писатель во время падения почти не пострадал. Пес хрипел, испуская дух, а жертва, не теряя времени скрылась, за железной дверью. Писатель слышал, как скребут когти по металлу, слышал голодное ворчание. И понимал, что собаки не уйдут. Они будут ждать его.

– Эй! Мне нужна помощь! Слышите! – закричал он дрожащим голосом, морщась от боли. Было неприятно сидеть, прижавшись мокрой спиной к холодной двери. Но еще неприятней было видеть разорванную ногу. Крови становилось все больше. До той лужи, в которой лежало тело, было еще далеко, но если так пойдет и дальше, в подвале будет два покойника.

– Эй! Кому снится этот чертов сон? – боль накатывала волной, поднимаясь от ноги к плечу, и, словно электрический ток, ударяла в голову, отчего сознание проваливалось в черную бездну. Скрежет когтей становился невыносимым. Дверь второй комнаты открылась, и в проеме возник хозяин, облаченный в черный брезентовый фартук, резиновые перчатки синего цвета и защитные пластиковые очки.

– Че надо? – буркнул парень, убирая с лица длинные спутанные волосы. Не дожидаясь ответа, он нырнул обратно в комнату и появился снова, держа в руке ножовку по металлу. – Электрической нет. Придется пилить вручную – парень шагнул в лужу крови и опустился на одно колено. Он начал с головы. Жилы, мышцы, хрящи и кости неохотно поддавались тонкому полотну.

– Что ты делаешь?

– А то не видно? Животные, на что уж глупые создания, и те все поняли! – Пилу закусило, и полотно лопнуло. Выругавшись, парень стал вставлять новое.

– Помоги мне! Я умираю! Прошу тебя! Пожалуйста! – Писатель плакал. Ему казалось, что когти уже сточили металл настолько, что еще чуть-чуть, и собаки ворвутся в подвал. Быть заживо съеденным совсем не хотелось.

Хозяин салона ничего ему не ответил. Писатель понимал, что умирает от потери крови, но мысли путались, а тело сковала слабость. Усни он в тот момент, и пробуждение вряд ли наступило.

Голова была отпилена. Мастер вытер пот с лица, измазав его кровью жертвы. Писатель только сейчас заметил, что у самого татуировщика нет на теле рисунков. По крайней мере, на видимых участках. В его представлении люди такой профессии должны и выглядеть соответствующе.

Зашевелился один из кусков кожи.

– Ну, вот и все. Предсмертная агония.

– Что? – переспросил мастер.

– Кусок. Шевелится, – во рту все пересохло, от чего слова звучали чуть слышно. Но парень услышал его. Вскочив, он поскользнулся и снова оказался в луже крови. Кожа и правда двигалась. Это был тот самый фрагмент с изображением черта. Именно им совсем недавно восхищался мастер.