Дмитрий Старицкий - Горец. Гром победы

– Печенье?

– Не откажусь. Так какую вы хотите печь?

– Самую большую, какую только вы сможете построить. И не одну. Но это в перспективе.

– Вы настолько богаты, ваше превосходительство?

– Деньги тлен. Люди – все. Если первая печь вам удастся, сталь будет дешевле и лучше качеством, чем при пудлинге, то, уверяю вас, от акционеров отбою не будет. Главным вопросом окажется сохранение контрольного пакета в одних руках. Как быстро вы можете построить печь?

– Если мощностью на две с половиной тонны, то за два месяца от фундамента до плавки. Это при наличии квалифицированной рабочей силы и готовых материалов. Если больше, то надо чертить и считать все заново.

– Меня это устраивает. Как быстро может быть готов проект?

– Чертежники будут?

– Все, что запросите. В том числе и «инженерные центры Кобчика».

Так здесь назвали новые кульманы, с которыми я познакомил местную инженерную общественность и за которые получил мантию почетного доктора от Будвицкого политехнического института.

– Тогда потребуется только нормально перечертить бумаги из этого тубуса и пересчитать смету на ваши деньги и цены. Чертежи… в зависимости от того, сколько будет чертежников… от двух недель до месяца. Но можно выдавать их и порционно. Можно мне еще кофе? Он великолепен. Давно такого не пил.

– На здоровье, – наполнил я его чашку.

Дождался, пока он ее выпьет. Вынул часы, щелкнув крышкой.

– Однако время… Мне звать фельдфебеля для обыска?

– Не нужно, ваше превосходительство. Я еду с вами.

– Прекрасно. Надеюсь, вы не пожалеете о своем решении. Только еще один вопрос. У вас крест и на его ленте еще две дубовые веточки. Что они означают?

– Повторное и третье награждение Военным крестом.

– В таком случае, дорогой Эдмо, мы с вами точно сработаемся.

Вернувшись из командировки домой, в темном коридоре у лестницы неожиданно споткнулся о зверззовы костыли, которые он почему-то не убрал куда подальше, после того как стал ходить на протезе с палочкой.

Вышел обратно в холл с ними в руках и первый раз внимательно на них взглянул. М-да… Мелькнула мысль, что костылики-то делались спецом под самого Зверзза. Под его рост конкретно.

Послал за Зверззом денщика, который тенью ходил за мной.

Тот явился с хоздвора, по пути распекая за что-то одного из своих усыновленных помогальников.

Усадил я Зверзза в кабинете за стол и расспросил. Все как было. А так и было – костыли под каждого раненого делались индивидуально, как костюм в ателье. При госпитале целый цех плотничий имелся. Ждать ему пришлось своей очереди две недели, с койки не вставая.

– И это еще быстро, ваша милость. Некоторые свои костылики по месяцу ждали, место в госпитале занимая. В санаторий только на костылях отправляли. Иначе там не принимали нас.

Вот такие пироги. Мечтаешь о металлургических гигантах, а для людей, кровь за родину проливших, тут простейшего приспособления нет. Даже у нас в России лучше было… сдвижная опора на несколько дырок с винтами на гайках. Под общий рост и под руки. Стандарт. А выбивающихся из антропологического стандарта не так уж много остается. Вот к ним и нужен индивидуальный подход.

Сел за стол и вычертил костыли «нового типа». В двух экземплярах.

Вызвал опять Зверзза и дал задание найти плотника или столяра, который такую вещь сделает. Желательно из дешевого красного дерева, типа земного бука, что хорошо гнется в распаренном виде.

Отправил домоправителя выполнять задание и снова сел за стол – писать патентную заявку.

Отправил ее почтой в военное ведомство с припиской, что от премии за это изобретение я отказываюсь в пользу империи – на изготовление таких костылей для раненых. Я давно не бедный. Могу уже и благотворить.

Металлургическая программа развития Калуги получила одобрение от герцога, и у меня оставались свободные средства, которые я потратил на изготовление большой партии таких костылей – целое производство открыл во Втуце. Отправил их частями в разные госпитали империи. И конечно же в Будвиц. С подробной технологической картой, как такие приспособления изготавливать на месте. Ну и наш санитарный поезд «Красный крест» не забыл.

На каждом костыле был выжженный штамп: «Дар герою, пролившему кровь за родину, от обладателя золотого знака «За ранения» Саввы Кобчика». Хороший пиар и в благородном деле не лишний. Особенно в свете моих отношений с имперской камарильей.

А так как в костыльной мастерской у меня процентов на восемьдесят работали инвалиды войны, из-за увечий не смогшие вернуться к довоенным занятиям, то после исполнения моего благотворительного заказа я им эту мастерскую вместе со всем оборудованием и подарил. Теперь это артель «Рецкий инвалид». С налоговыми льготами от герцога и города. И все возрастающим пакетом заказов.