Александр Интелл - Пиксельный

Тем не менее, здесь имеется: девушки, пачек пять, кавалеры к девушкам прилагаются, – вон они, сидят, выпивают и прицениваются, в уме кошельки свои перебирают – малолетки, пришедшие просто потусоваться, но также не прочь сняться.

Такая вот провинциальная обстановочка, ничего особенного.

Шагаю к бару заказывать виски. По дороге замечаю, как расположились все эти тусовщики, клубильщики, ночнушники и ночнушки.

В випах скорее всего никого нет – дорого. В основном они бронируются для всяких вороватых чуваков, которые примерили дорогие костюмы и теперь смело именуют себя бизнесменами. Они не часто сюда заглядывают, потому как… работают. Приходиться випам пустовать, трудясь лишь на престижность заведения.

В центре тусуется основная масса – за счет кого содержится заведение, кто делает кассу.

На диванах, подальше от всех, засели малолетки. Они усиленно о чем-то шушукаются и представляются мне персонажами из мультиков. Эдакие мини-шпионы, на никому не нужном задании. Чуть ближе разместилась компания поддатых мужиков лет сорока. Думаю, зря они напились, ведь сегодня им явно повезло: рядом сидят довольно симпатичные проститутки, возомнившие себя порядочными давалками. На каждого по одной.

Расположившись у стойки бара, я потягиваю виски, пытаясь втыкать, что здесь вообще происходит.

Компания сорокалетних поддатых мужиков и порядочных давалок сильно ржет, подобно табуну лошадей. В сущности, передо мной действительно лошади, лишь в человеческом обличии и я охотно представляю, как они трансформируются в свой истинный облик: их лица размягчаются, вытягиваясь и приобретая огромные ноздри распластанного носа; рыльца обрастают коротким, но плотным покровом каштановых волос; зубы увеличиваются, а удлиненные уши лезут на затылок, подрагивая, будто отгоняя мух. Voila! И звук соответствует картинке! Эй, администрация! Лошади в клубе!

Заказываю еще виски. Хочется напиться, ослепнуть, лишь бы не видеть этого дерьма. И чего я сюда вообще приперся?

Вся эта скукота так угнетает, что хочется просто в клозет. Реально, даже если бы приперся не один, испытывал бы не меньшую скуку. Вот почему я предпочитаю играть.

По дороге к туалету на меня странно глазеют малолетки. Я замечаю среди них много эмо. Ухты! Эти придурки ходят в клубы? Я-то думал, они из своих помоек не высовываются совсем. Интересно, а венорезальщики не боятся, что их тут обидят и им захочется покончить с собой? Может, крашеные олени за этим и пришли – источником скорби и плача? От омерзительных эмо-вопросов в клозет хочется только сильнее.

Город, окруженный холмами, под светом утреннего солнца так прекрасен. Под светом раннего, только показавшегося светила, когда лазурь еще виднеется: она так редко навещает небо, что, кажется, цепляется за всякий момент своего появления.

Солнце не палящее, но дружелюбное: мягко и приветливо окутывает живые существа, населяющие этот мир.

К сожалению, вблизи города нет деревьев. Лишь низкая сухая трава.

Степь.

Вокруг громадная пустота стелется. Нет леса, а значит – нет птиц, и никто не встретит пением начало славного дня.

Подобного не скажешь о городских жителях, здесь с раннего утра полно зевак. До ближайшего города примерно час езды верхом, а кроме купцов практически никто из жителей туда не отправляется. Своих лошадей местные не держат – дорого; если те и понадобятся, их всегда возьмешь в городских конюшнях под залог.

В окрестностях делать нечего, многие остаются внутри стен.

Сам город представляет собой центральную каменную башню, величественную и славную, с пристройками у основания. Башню, словно нездешняя, примостилась каким-то образом в глухой степи, как если ее искусственно воткнули сюда неведомые силы, и она поросла домиками и жителями.

Город имеет северные и южные ворота. У северных ворот расположилась конюшня. Западнее от башни, если смотреть по направлению к северным воротам, находятся дома горожан. Они занимают почти всю западную часть города, если не считать гостиницы и местной забегаловки. В домах живут преимущественно купцы.

Между входом в центральную башню и южными воротами, расположилась центральная площадь и по совместительству рынок. Это весьма удобно, если ты путешественник, заблудший странник, монах-отшельник, или еще кто: при входе в город одновременно оказываешься на центральной площади и рынке. Если на лошади, пустят через северные ворота – отправят прямиком в конюшни: передвигаться на лошадях в городе запрещено.