Сергей Мясищев - Обреченный на скитания. Книга 2. Графство пограничья

Поселение друидов. Алекс

Выплывал из сна мягко и ровно. Хорошо так поспал. Чувствовалось, что отдохнул, можно вставать и идти…

Куда?

Где я?

Кто я? Опачки!

Что-то с памятью моей стало,

Все, что было не со мной, помню!

Не будем паниковать, разберёмся по порядку, я же программист. Что такое программист? А фиг его знает. Смешное слово. А кто я? Ага, я – Александр Алексеевич, для друзей – Алекс.

Отлично! Идём дальше. Я – мужчина. Правильно, все моё – при мне (удовлетворённо понял, ощупав соответствующие места), и нахожусь… вот первый вопрос – где? Этого точно не знаю.

Так. Дальше. Как в это неизвестное попал?

Шёл по лесу. Да, точно, шёл по лесу. Откуда и куда?.. Не помню.

Да что же это за хрень такая?! Может, у кого-то из друзей напился? Тогда чего я по лесу шляюсь? И почему так голова болит, когда пытаюсь воссоздать в памяти, что было? Вопросы, вопросы…

И всё-таки, нужно хоть что-нибудь вспомнить. Помню детство, школу, институт. Ура, я знаю, что такое программист!

Немного полежав, решил попробовать ещё раз. Первый вопрос: «Что я делал в лесу?» Куда-то шёл… и… ничего… как будто и не было ничего. Ни куда шёл, ни откуда.

Последнее, что помню, – с друзьями поехали в лес сплавляться на байдарках. Отлично! Это уже кое-что. Потом я полез в пещеру и… Опять, ничего не помню!!! Вот оно, понял! Я упал и ударился головой, поэтому и потерял сознание!

Облегчённо вздохнул, и тут же новое воспоминание обожгло сознание – я дрался с монстром! Боже праведный, чего только не привидится с больной головой!

Открыв глаза, очень удивился. Я лежал на невысокой двуспальной кровати в деревянной избе с полом, устланным душистым сеном. Вот только изба была странная. Без брёвен. Такое ощущение, что стены сделаны из одного куска дерева. Подумал, что это обшивка. Ничего так дизайнчик, под старину!

Опустив глаза, оценил своё тело. Накрыт я был тонкой материей грубой вязки. Перебинтованная нога, грудь, левая рука. Ощупал голову. Точно! На голове повязка. Кто же меня так оприходовал, аж до потери памяти?! В прямом смысле этого слова. Почему я не в больничной палате, а в этом сарае? Ну, это объяснимо. Раз я упал в пещеру, друзья дотащили до какого-нибудь лесника, вот и лежу тут. Может, даже вертолёт жду. Вот только лесник, видимо, эстет. Посуда, что стоит около кровати на табуретке, и та деревянная да глиняная.

И всё-таки, где я и где все остальные? Прислушался. Тишина. Потрогал бинты на голове. Упаковали меня знатно. Правое ухо и вся шея замотаны, даже давит немного. И бинты странные. Грубые какие-то…

Батюшки родные! Вспомнил! Господи, лучше бы не вспоминал! Я в другом мире! А может, это всё был сон? Да. Конечно, сон. Но я, вроде, не падал вниз головой. Воспоминания отрывочные и мутные. Как будто всё было очень и очень давно.

Так, я шёл к графу Тургинову. Подумать только, к графу. Это что, не бред? Примем за рабочую версию. Тем более я уверен, что знаю Саймона, Зулу. Зулу? Ну да. Она негритянка. Откуда тут негритянки? И у неё дочка или сестра, зовут… Как же её зовут? Ну конечно, Лиза. Как же я мог забыть? Милое создание. И ещё у меня есть пёс. Да, точно, Рекс. Ну, слава богу, все помню.

Почему же я ранен? Конечно, я же дрался с… Не знаю с кем. С камазом? Бред. Но память услужливо рисовала картинку, в которой я с мечами наперевес бегу на мчащийся навстречу грузовик. Стоп. По-моему, у меня с головой проблемы. Да ещё какие! Ладно, подождём, вот кто-нибудь придёт и всё прояснит.

Я долго лежал в гнетущей тишине. Старался вспомнить хоть что-нибудь связное. Но всё, что касалось последних дней, всплывало в виде обрывочных картинок. При этом, своё детство и студенчество помнил очень чётко.

Раздался тихий скрип двери, и в дом кто-то вошёл. Я закрыл глаза и принял расслабленную позу. Голова побаливала и очень хотелось пить. По осторожным шагам понял, что ко мне кто-то подошёл. И что дальше? Притворяться или восстать из мёртвых. Лучше полежу. Опыт подсказывал, что нужно как можно дольше не подавать признаков жизни. Целей будешь!

Ещё скрип дверей и женский голос:

– Ну, что ты над ним сидишь? Заняться нечем?

А голос знакомый, глубокий и мягкий. Мамский такой голос.

– Бабушка, по-моему, он шевелился. Он не так лежал, и аура у него посветлела, – раздался надо мной девичий голос. Захотелось увидеть этого ангела. – У него глаза шевелятся и дыхание сбилось. Ему, наверное, опять плохо.

Судя по шагам, подошла бабушка.

– Может, сон снится? – короткое молчание, а затем: – Ну что, парень, как ты себя чувствуешь?