Несмотря на презрение к оружию, друиды вынуждены были создать военную единицу для охраны леса от посягательств других рас. Многие приходили в Первозданный Лес и творили непотребную волшбу. Лес страдал, и друиды помогали ему, как могли. Особенно настырными были эльфы. Эти считали, что это их территория, и, в соответствии со своим извращённым вкусом, всё время пытались видоизменить Первозданный Лес.
Деревня друидов располагалась совсем рядом с рощей мэллорнов, её и охраняли воины их деревни. Открытой войны ни с кем не было, но стычки с искателями волшебных плодов происходили, чуть ли не каждую неделю.
Снять одежду с парня была задача не из простых. Она была разодрана в хлам.
– Бабушка, с кем же он бился? Одежда замагичена, а порвана, как гнилая тряпка?
– Не о том думаешь. Воды поднеси, грязь надо смыть с него, – недовольно пробурчала женщина.
С трудом стягивая с раненого одежду, девушка между тем обратила внимание на его развитую мускулатуру.
Парня вымыли и уложили на кровати в лечебной комнате за шторой. Жизнемира долго колдовала над ним, кое-что из того, что делала старая женщина, Милёна не понимала. Кое-что вообще впервые видела. Жизнемира не скупилась на комментарии. Конечно, когда ещё попадётся такой образчик разорванной плоти и всех остальных тел, включая астральные?!
– Бабушка, а почему ты его лечишь? Он же человек, – спросила в один из перерывов Милёна.
– Глупая, посмотри на его ауру, какой же он человек? – недовольно ответила Жизнемира.
– Ой, как же так? Кто же он?
– Он друид, из Посвящённых.
– А где же он был всё это время?
– Вот очнётся, сама у него спросишь…
– А он очнётся? – спросила девушка.
– Ну, если до сих пор не умер, значит, жить будет. Посвящённого не так просто убить, его хранит сам Лес.
– У него аура порвана и во многих местах тёмные пятна! – констатировала девушка с гордым видом.
– Смотри глубже. Видишь, все связи нарушены. Если их не восстановить, начнёт отмирать и тело. Только тело у него мудрёное, совсем не похожее на наши.
– Ты про его рост и мускулы?
– Эх, молодость, молодость. Ну, причём тут его мускулы? Что ты смотришь на всякую чушь? – недовольно проговорила Жизнемира. – Смотри, от солнечного узла – световая дорожка к голове и рукам, у друидов такого не бывает. А голова, словно молоко. Ничего не видно. И прочитать его воспоминания не могу. Ну-ка, сама попробуй.
– Я пробовала, – смущённо проговорила Милёна.
– И это он без памяти лежит, читаться должен, как солнечная поляна. Кто-то ему защиту поставил, – не обращая внимания на ответ Милёны, рассуждала Жизнемира, – давно я такую не видела. Очень давно…
– Кольчуга у него чудная. Лёгкая, совсем ненастоящая. Зачем он её таскал? – продолжала Милёна, перебирая одежду парня.
– Это наследие Древних, – пояснила Жизнемира, – мифриловая. Самое прочное вещество на свете. Унеси всё в кладовку и сюда приходи.
Когда Милёна пришла, Жизнемира сказала:
– Зови дядьку Боромира, будем резать нарыв на шее, ты не удержишь!
– Но он же спокойно лежит, без памяти он!
– Беги! Не разговаривай! – женщина повысила голос.
Милёна метнулась на улицу. Если бабушка повысила голос, значит, дело действительно плохо. Когда Милёна пришла с Боромиром, Жизнемира уже разложила инструмент и готовилась к операции.
– Что случилось? – спросил, войдя, Боромир.
– Не знаю пока. На шее у парня опухоль чернеет. Вот, уже и уха не видно. Очень уж шустро пухнуть стало. Боюсь, что там яд. Давай, держи его. Как бы не стал дёргаться! – Жизнемира указала на тёмно-малиновую опухоль на шее парня.
Операцию Жизнемира провела умело и быстро. Из раны вытекло много гноя и запёкшейся крови. Причём, пришлось резать опухоль довольно глубоко, так как куски мёртвой плоти, вываливающиеся из раны, были величиной с горошину. Парень несколько раз дёргался, но это были нервные конвульсии измученного тела. В сознание он так и не пришёл.
А потом потянулись дни, похожие друг на друга. Юноша неподвижно лежал, не подавая признаков жизни. Милёна кормила его через трубчатый стебель болотника сиропами, которые готовила вместе с Жизнемирой. Ей нравилось ухаживать за парнем. Он был не такой, как другие. Правильные черты лица, светлые волосы – всё говорило о том, что он Особенный. Вот только мускулы на его теле становились все меньше и меньше. Было такое ощущение, что он сам себя съедал изнутри. Это очень беспокоило девушку.
Все чаще Жизнемира заставала Милёну, сидящей около парня и пристально смотрящей на него. Похоже, девчонка влюбилась. Очень просто создать себе образ принца, когда этот принц молчит. Несколько раз Жизнемира пыталась завести разговор об этом, но Милёна отмалчивалась, потупив глаза. От мудрой женщины не так-то просто было спрятать истинные чувства, и Жизнемира поняла, что, когда парень очнётся, будут большие проблемы. Слишком хорошо она знала независимый и упрямый характер Милёны.
Читать дальше