Диана Гэблдон - Огненный крест. Книга 1. Священный союз

– В самом деле? Польщен.

– И все же, – продолжил Джейми, пропустив сарказм мимо ушей, – я хотел бы знать, что ночью привело вас в сарай.

Уайли, успевший приподняться, замешкался и вновь сел.

– Лукас, – просто сказал он, не отрывая взгляда от безвольно лежащих на коленях рук. – Я видел, как он родился. Я растил его, объезжал, учил. – Уайли сглотнул. – Тогда я пошел в конюшню, чтобы еще немного побыть с ним наедине… чтобы попрощаться.

Лицо Джейми впервые утратило тень неприязни, ложившуюся на него в присутствии Уайли.

– Понимаю, – тихо произнес он. – А дальше?

Уайли слегка выпрямился.

– Когда я вышел из конюшни, мне показалось, что я услышал голоса в огороде. А когда подошел поближе, то увидел свет в сарае. И открыл дверь. Что произошло потом, вы знаете лучше моего, мистер Фрейзер.

Джейми с силой потер лицо.

– Да, знаю. Я бросился за Боннетом, а вы оказались на пути.

– Вы на меня напали, – холодно произнес Уайли, подтянув испорченный сюртук. – И я защищался, поскольку имел полное на это право. А потом вы с вашим зятем схватили меня и притащили сюда, – он дернул головой в сторону денника, – и продержали полночи!

Роджер кашлянул. Джейми тоже, но куда более сурово.

– Ну, не будем спорить. – Он вздохнул и отошел, жестом показывая, что Уайли свободен. – Полагаю, вы не увидели, в каком направлении сбежал Боннет?

– О да. Хотя, конечно, имени его я не знал. Думаю, сейчас он уже очень далеко, – сказал Уайли со странной ноткой в голосе, похожей на удовлетворение.

Джейми резко обернулся.

– О чем вы?

– Лукас. Его денник находится вон там, в дальнем конце. Я хорошо знаю голос Лукаса, звуки его движения, но сегодня утром я его не слышал. Боннет, если это был он, убежал в направлении конюшни.

Прежде чем Уайли успел закончить, Джейми схватил фонарь и быстрыми шагами направился к деннику. Лошади, пофыркивая, высовывали любопытные носы над дверцами… однако черный нос так и не появился в конце ряда, черная грива не заструилась в радостном приветствии. Мы поспешили за Джейми и заглянули в денник, когда он приподнял фонарь повыше.

Желтый свет упал на пустую солому.

Некоторое время все молчали. Затем Филип Уайли наконец нарушил тишину, вздохнув и выпрямившись во весь рост.

– Желаю вам счастья с вашей женой.

Он развернулся и ушел со спущенными чулками.

Снаружи занимался прекрасный рассвет. Все вокруг будто застыло. Казалось, двигалась лишь одна река, сверкая серебром между деревьями.

Зевающий Роджер ушел в дом, а мы с Джейми задержались у загона. Уже через несколько минут начнут просыпаться люди. Появится больше вопросов, рассуждений, разговоров. Ни я, ни Джейми этого не хотели. Не сейчас.

Наконец Джейми решительно обхватил меня за плечи и увел от дома. Я не знала, куда он идет, и мне было плевать. Впрочем, я все же надеялась, что там удастся прилечь.

Мы прошли кузницу, где сонный мальчишка раздувал огонь в горне. Алые искры вспыхивали, словно светлячки. Затем мы миновали и другие постройки и, завернув за угол, оказались перед невзрачным сараем с большими двойными дверями. Джейми отодвинул засов и приоткрыл ее, приглашая меня войти.

– Даже не знаю, почему это место не приходило мне в голову, – проговорил он, – когда я пытался придумать местечко для уединения.

Здесь стояли повозки: фургон и небольшая двуколка, а также фаэтон Иокасты – открытый двухколесный экипаж, похожий на большие сани с обитым синим бархатом мягким сиденьем. Джейми приподнял меня за талию и подсадил в экипаж, а потом забрался в него следом. Сиденье было накрыто шкурой буйвола – Джейми постелил ее на пол, где как раз хватало места для двоих, если они были не против тесных объятий.

– Ложись, саксоночка, – произнес Джейми, опускаясь на колени. – А остальное… остальное подождет.

Я охотно согласилась. Однако не могла не задержаться на грани сна, чтобы спросить:

– Твоя тетушка… ты ей веришь? В ее рассказ про золото и прочее?..

– Конечно, верю, – пробормотал Джейми мне на ухо и обнял за талию. – Насколько вообще могу ей доверять.

Когда жажда и голод наконец вынудили нас покинуть убежище, мы вышли из сарая и направились к дому, мимо тактично отводящих взгляды рабов, которые до сих пор убирали следы праздника. На краю лужайки я увидела Федру – она шла мимо склепа с полными посудой руками. Лицо ее распухло и покрылось пятнами.

Увидев нас, Федра остановилась.