Д Замполит - Провокатор

Каждое утро начиналось с полоскания горла, приема порошков от головной боли и чтения газет. В Южной Африке буры покамест гоняли великих британцев вениками по бушу, но фельдмаршал Робертс, лучший английский полководец, уже был назначен командующим и началась выгрузка стотысячных подкреплений, так что этот праздник ненадолго.

В Маньчжурии правительственные войска получили по сусалам и откатились к Пекину, императрица Цыси заключила перемирие с повстанцами, отчего боксеры сосредоточили все свои усилия на уничтожении иностранцев и китайцев-христиан. Началась переброска в Китай русских частей, но понять из газет насколько она масштабна, не удавалось.

Под Рождество сильно тряхануло Грузию, сейсмостойкое строительство пока делает первые шаги, а в таком глухом углу, как Ахалкалаки о нем и не слышали. Так что 250 погибших, получите и распишитесь.

Из хороших новостей было начало строительства Кругобайкальской дороги, причем по “короткому” варианту, через Ольхинское плато. Забегавший навестить меня Собко утверждал, что такое решение принято не в последнюю очередь благодаря путеукладчикам, позволившим ускорить и несколько удешевить строительство. Да и на основном ходе Транссиба путеукладчик успел показать себя, особенно хорош он был там, где тянули второй путь.

К обеду являлся Митяй и докладывал о своих успехах в училище, из-за нынешней, весьма далекой от совершенства методики преподавания, мне пару раз пришлось объяснять ему вроде бы элементарные вещи. Но парень старался и заканчивал четверти без троек.

Так день за днем я и оклемался к середине января, а впереди была встреча с Лениным....

Условились мы о ней заранее, для чего на одного из товарищей Муравского был снят номер в тех же меблирашках “Елабуга”, уж больно удобно они были расположены. Нервяк меня давил просто чрезвычайный, это вам не Зубатов и даже не Эйнштейн, это человек, перевернувший весь ХХ век, классик, вождь и все такое, вбитое в голову с детства.

Обеспечение мы разработали с Колей и даже в конце января устроили учения с контрнаблюдателями, которые должны были выявить и отсечь филеров, если они вдруг притащатся за Стариком. Конспиратор-то он знатный, но вдруг официальные биографии врут или просто преувеличивают? Или вдруг Ильич еще не набрался опыта - три года назад он со товарищи, только выйдя из тюрьмы, отправился делать известную фотографию, эдакий подарочек охранке... Береженого бог бережет, а небереженого конвой стережет. Провалить такой контакт мне ой как не хотелось, а в Москве базировались лучшие наружники полиции, “Летучий отряд” Евстратия Медникова. Заодно “замотивировали” и швейцара с коридорным, чтобы смотрели в сторону.

На Арбат я пошел кружным путем, переулками через Перечистенку, в отдалении следовал Коля, очень кстати поднялась легкая метель, что исключало слежку с дальних расстояний. Я разглядывал витрины, заходил в магазинчики, уже на подходе нырнул во двор, из него в сквозной подъезд, где в укромном уголке лежал припрятанный тючок с бекешей и ушанкой, которыми я заменил свое пальто и шапку-пирожок, оставив их Муравскому, и уже в новом прикиде на подгибающихся ногах дошагал до “Елабуги”.

Тот же шестой номер, с двумя выходами и окнами на две разные стороны, стук в дверь…

- Господин Тулин, полагаю? - спросил я у открывшего мне дверь неприметного человека лет тридцати, разве что выделялись большие залысины над высоким лбом, все же остальное - карие глаза, общая рыжеватость, обязательные усы и бородка было вполне обычным.

- Да, чем обязан?

- Я принес вам статистические данные по Калужскому земству, для ст… кхм...статьи, - голос предательски дрогнул.

- Проходите.

Так вот ты какой, дедушка Ленин...

Несмотря на все послезнание и советский еще пиетет перед “вождем мирового пролетариата”, знакомство прошло буднично, возможно, из-за молодости и несовпадения с растиражированным образом - ни тебе особой картавости, так, небольшое грассирование, ни заложенных за пройму жилета больших пальцев, ни даже обращения “батенька”.

- Здравствуйте, Дриба! Наконец-то мы встретились! - потряс мне руку Ильич.

- Здравствуйте, Старик!

Времени было мало, уже вечером “господин Тулин” должен был уехать во Псков, и мы с ходу кинулись обсуждать мой план издания газеты - сеть типографий в России, редакция за рубежом, несколько каналов передачи номера через границу и обязательный допуск к публикации всех социалистов, усевшись за стол, куда полчаса назад коридорный водрузил самовар и “конфетки-бараночки”.