Д Замполит - Провокатор

- Отлично, пролетариев в России от силы пятнадцать процентов. Предположим, что все они свято вам верят и идут за вами. А что делать с остальными?

- Так на то и диктатура пролетариата, батенька!

- Тогда получается, что для трех четвертей народа одна диктатура - царя и помещиков, сменится другой, такой же чуждой.

- А мы их заставим пойти за нами, - сверкнул глазами самый человечный человек, продолжая спускаться вниз по тропе над обрывом.

Да, правильно говорят, что во власть идейным нельзя - такие ради своих доктрин не задумаются развернуть какой угодно террор.

- А не облезете, сто миллионов заставлять? Косная, необразованная страна, да еще и две трети пролетариев только вчера из деревни.

- Ничего, если у нас будет крепкая партия - справимся!

Ну да, как там писали после победы революции, “загоним человечество в социализм железной рукой”, что-то в этом роде.

- Ну то есть вместо диктатуры пролетариата у вас будет диктатура партии.

Ленин пренебрежительно отмахнулся.

Ну что тут скажешь, просто офигительно. Долбишь, долбишь про широкий фронт - и все мимо, все диктатуру подавай, все об узкой партии профессиональных революционеров мечтаем.

- Маркс одним из средств при диктатуре пролетариата называл трудовые армии. - Ильич все-таки опустился до объяснений. - Да, будет тяжело и непросто, но наша великая цель - коммунизм - оправдывает любые жертвы. Пусть сильнее грянет буря!

И тут я прямо взбеленился. Надо же, сидит, книжечки почитывает, Горького цитирует, статейки кропает, письма “мама, пришли денег” шлет раз в месяц и с такой легкостью “любые жертвы”! Ну и как его такого переубедить, если он даже устаревший “Манифест”, от которого сам Маркс открещивался к концу жизни, держит за икону, догматик чертов? Я упрямо крутил в голове варианты, чтобы хоть немного сбить этот людоедский настрой “любой ценой”.

- Да, только так, через любые жертвы! - резко повторил Ильич и отмахнул рукой, как бы ставя точку.

Взмах этот меня как подстегнул и я внезапно схватил шедшего впереди Старика за ворот пиджака и пихнул его с тропинки так, что он повис над обрывом, выронив свой альпеншток и нелепо хватаясь руками за воздух.

- Давай! - заорал я. - Давай, делай революцию! Давай! Прямо сейчас!

С каждым криком я тряс Ленина и выплескивал собственную злость на этих узколобых доктринеров, сперва грызших друг друга за мельчайшие расхождения, а потом чуть не разваливших до основания страну. Каким чудом я удержался и не спихнул Ильича в пропасть - одному богу ведомо.

- Прекратите! - хрипел задушенный перекрученным воротником Старик.

И хрип этот странным образом успокоил меня. От удивительного понимания, что я буквально держу историю за шкирку, я чуть не рассмеялся, и встряхнув Ленина еще раз, поставил его обратно на тропу.

- Вы с ума сошли! - шарахнулся он к скальной стенке, поправляя галстук трясущимися руками. - Что вы себе позволяете?

- А что вы рекомендуете, то и позволяю, - зло процедил я, - все в точности по вашим рецептам. Крепкая партия в моем лице пыталась принудить вас к революционным преобразованиям, но вам что-то мешало. Вы хотите заставить весь народ - а я попытался заставить вас. И как показала практика, которая критерий истины, что-то вы хреново революцию делали. Не подскажете, почему?

- Вы сумасшедший!

- В той же мере, что и вы, мы оба хотим перевернуть мир, только я не приемлю “любые жертвы”, и вам не позволю, - от того, что я только что чуть не угробил будущего вождя мирового пролетариата, меня переполняло ощущение силы, даже всесильности. И я твердо решил, что если понадобится - угроблю по-настоящему, но не дам превратить революцию в кровавую вакханалию.

Ленин понемногу отдышался, поправил одежду, подобрал трость и двинулся вниз, держась ближе к стенке, а я следом, как добрый пастырь с полутораметровым посохом-альпенштоком.

- Диктатура партии это тупик, для построения социализма нужно согласие большинства народа, и это согласие можно строить уже сейчас - через пропаганду, через подготовку кадров, через создание кооперативов, наконец.

- Господи, да причем здесь кооперативы? - похоже, встряска на Старика подействовала и он был рад отвлечься на что-то постороннее.

- Это ячейки будущего общества. Я вообще думаю, что социализм будет строем культурных кооператоров...

Конец первой книги