Владимир Матвеев - Каракал

Воинский пояс и перевязь были собраны в единое целое и походили на обычную офицерскую портупею советского образца, только с двумя грудными параллельными ремешками, на которых удобно устроились десяток швырковых ножей — по пять на каждую лямку. Кроме того, сзади на поясе висела полюбившаяся ему лопата, которая была сделана, кстати, из адамантит-мифрилового сплава — лучшего оружейного сплава на Абидалии. Зачем из него выковали обычную лопату, Каракал решительно не понимал. Но попытавшись выяснить это у гарпий-оружейниц, получил развернутый ответ, что, мол, это раньше принадлежало дворфу-старателю, а у этих ненормальных личностей весь инструмент от карманного молоточка до кирки или лопаты сделаны именно из этого сплава. Кстати, лопату они хотели прибрать к рукам, а потом превратить в нормальное оружие, но Матвей этому воспротивился, сказав, что она уже сейчас является оружием, которым он сносно владеет, поэтому уродовать его не даст. И еще она напоминала ему о Земле, на которой прошли не самые плохие его годы.

Кроме МПЛ на поясе еще был нож и два коротких меч. Первый расположился горизонтально за спиной, в переделанных специально для такого способа ношения ножнах. Клинки очень похожие на саперный тесак солдатского образца 18–19 века, висели у бедер. Еще имелась пара засапожных ножей и круглый щит за спиной. Хорошего лука среди трофеев не нашли, но Альяда сказала, что что-нибудь придумают, при этом хитро улыбнувшись.

Снаряжение Иргиз практически ничем не отличалось от снаряжения Каракала. Не было только щита и мечей, зато их заменяли парные ножи на бедрах — вылитые кхукри, висящая через правое плечо, свернутая в кольца кусаригама и… подвижный и необычайно гибкий хвост, кисточку которого скрывал граненный острый наконечник. Девушка стояла справа за спиной своего командира и довольно улыбалась.

Ну и последним бойцом отряда, что скалой нависал над своими товарищами, был Рохос. Два топора, шестопер, выгнутый прямоугольный щит за спиной, за которым можно было спрятать весь их отряд и длинная, собранная из нескольких, кольчуга с массивным зерцалом на груди — вот и все снаряжение здоровяка.

Получив в руки взрослые игрушки, Матвей от себя лично и от лица своих бойцов поблагодарил за них матриарха и оружейников, а потом решил посмотреть на то, как они будут взаимодействовать в группе. Взаимодействие получилось от слова «никак». Огр-смесок почти сразу впадал в состояние берсерка и с криком «А-а-а-а», который переводился как «всех убью, один останусь», пер вперед как танк.

Суккуба в течение нескольких секунд избавлялась от всего метательного оружия, разбрасывая его веером, как сеятель облигаций государственного займа из легендарных двенадцати стульев. Снимала цепь и начинала размахивать ей так, что угрожало не только потенциальному противнику, но в первую очередь соратникам, что стояли рядом.

Да и сам Матвей был не лучше: выпустив «райву», он так всех приложил, что чуть не лишился головы, когда испуганная демонесса хлестнула в его сторону концом цепи, на которой был серп.

Первый блин был не просто комом, попытка действовать совместно даже блином-то не была, так — закваской. Впрочем, это ни в коем разе не означало, что они увешали себя красивыми смертоносными взрослыми игрушками для того, чтобы круче выглядеть в глазах окружающих. Каждый из них мог и любил обращаться со своим оружием, но похвастаться они могли только индивидуальным мастерством. Теперь же им предстояло стать отрядом, действующим, как единый организм.

Все это понимали, поэтому не отчаивались и трагедии из случившегося не делали. По результатам первого учебного боя были учтены все ошибки и сделаны соответствующие выводы, после чего началась усиленная изматывающая каждодневная тренировка, прерывающаяся только на короткий сон и прием пищи. Спускаться с гор неорганизованным стадом Каракал не собирался, поэтому не щадил ни себя, ни своих товарищей, которые постепенно становились друзьями. Нередки были случаи, когда они просто падали и забывались сном прямо там, где их заставала команда командира: «На сегодня все». В итоге прошел почти месяц, прежде чем они стали похожи на единый отряд, в котором не каждый сам за себя и сам по себе, а команда, умеющая действовать сплоченно.

Последние пять дней перед выходом они только кушали, отдыхали и слушали истории матриарха, которая с позволения Матвея сделала пещеры Ресидоса своим местопребыванием. Но скоро пролетели и эти пять дней.