Владимир Матвеев - Каракал

— А что это вообще? — кивнул он в сторону зеркала.

— Тонкая иллюзия, — пояснила она. — Самоподдерживающееся плетение находится в серьге.

— А волосы, почему они не изменились?

— Чем больше желаешь скрыть, тем сложнее плетение и тем легче обнаружить иллюзию.

— Логично, — согласился Матвей, а потом повернулся к матриарху и, чуть приподняв подбородок и довернув голову вправо, слегка кивнул. — Спасибо.

— Настоящий Лорд, — довольно улыбнулась Альяда. — А говоришь, этикет не знаешь. Какие у тебя еще проблемы, юный приам?

— Мы не можем подобрать снаряжение, — пожал он плечами. — Особенно на Утеса.

— И это проблема? — смешно скривилась матриарх. — Ты видишь этот курятник? — указала она на многочисленных гарпий, — Зачем я сюда их тащила? Я уверена, среди них найдется и оружейник, и портной, и скорняк, и даже мастер причесок. А мы пока перекусим, ты не против Лорд?

Матвей прислушался к себе и понял, что очень даже проголодался.

— Еще как не против.

«Вот, что значит многие годы эффективного управления персоналом, — потягивая местный чай, думал Матвей. — Какой нафиг из меня Лорд? Я бык, самый натуральный бык. На стрелку съездить и пальцы веером раскинуть, ну там — это наша корова и мы ее доим — да запросто. В бубен стукнуть или вообще зачистить кого надо под ноль — тоже не проблема. Правда, бык с понятиями — не отморозок и не беспредельщик. Я, конечно, сейчас утрирую, возможно, даже очень сильно, но вот так, как получается руководить у Альяды, у меня никогда не выйдет. Нужно ни один год учиться этому, перенимать опыт, а потом практиковаться. А мне если честно, этим совсем не хочется заниматься. Железом махать легче. Наверное».

Матриарх словами не разбрасывалась. Едва они пообедали, она подозвала двух серьезных гарпий, крылья которых были надежно укрыты кожаными чехлами и как-то затейливо и компактно собраны, видимо, чтобы не мешали во время работы. Особенно работы с огнем.

— Наши бронники-оружейники, — пояснила Альяда. — До мастеров с равнин им, конечно, далеко, и они это сами понимают, но и неумехами не являются. Тем более, заново ковать ничего не надо — будем подбирать и подгонять из того, что есть. Сейчас они хотят знать, какое оружие вы предпочитаете.

Письма «с пожеланиями к Деду Морозу» начали принимать с Рохоса. Огр-смесок, наверное, оказался самым непритязательным. Кроме двух секир, которые уже присмотрел и даже опробовал, он хотел для себя еще что-то типа шестопера или булавы поувесистее (в качестве дополнительного оружия), пару засапожных ножей и хороший, крепкий щит на спину. Что выбрать в качестве защиты тела, он не знал, поэтому целиком и полностью положился на опыт пернатых мастеров оружейного и бронного дела.

Что выбрать для себя, Каракал тоже не очень-то и представлял. Весь его опыт во владении холодным оружием ограничивался ножом, саперной лопаткой и метанием всего, что может втыкаться. Правда, по просьбе гарпий-оружейников он продемонстрировал пару, даже не комплексов, а связок работы в паре нож-лопата, и они сразу сказали, что знают, что ему предложить в качестве основного оружия.

А еще он попросил найти ему во всем том многообразии, что хранилось в бывшем тайнике Ресидоса, лук. Желательно хороший. Раз уж он оказался в новом мире и в этом мире его юношеское увлечение может быть не просто востребованным, а приносить прямую выгоду, а именно: подольше сохранять жизнь, то почему этим не пользоваться?

По броне пожелал лишь одного, чтобы при максимально возможной защите она оставляла и максимальную свободу движениям. Короче, постараться найти золотую середину между этими параметрами. Можно даже в ущерб защищенности (у него «магия духа» есть), но только не подвижности.

А вот на Иргиз оружейницы споткнулись. И как выяснилось потом, случилось это не из-за их непрофессионализма, а лишь по причине недопонимания одной из сторон диалога разъяснений другой стороны. Суккуба пыталась объяснить гарпиям, каким именно оружием ее учили пользоваться, при этом называла его, как принято в инферно. Дать точное словесное описание у нее тоже почему-то получалось с трудом. В конечном итоге Бесовке пришлось брать в руки грифель и изображать свою загадочную «партифаду» на бумаге.

Художником она, кстати, оказалась очень даже хорошим. Поэтому еще до того, как рисунок окончательно оформился, Матвей узнал в «партифаде» японскую кусаригаму: цепь, на одном конце которой был серп, а на другом — ударный груз — бита. Оружие было гарпиям незнакомо, и они, подхватив под руки девушку, удалились в бывшее пыточное помещение, которое Каракал широким жестом выделил под мастерскую, чтобы там воплотить рисунок в реальную вещь.